Меж двух огней
Шрифт:
Когда кабина достигла первого этажа, девушка нажала на рычаг, чтобы остановить лифт, но тот не сработал и продолжал медленно с мучительным скрипом спускаться в самый низ, под дом.
Наконец он остановился. В наступившей тишине Шарлотта, к облегчению, больше не услышала этих стонов и воплей наверху, и теперь могла почувствовать себя в безопасности от монстра, но вмиг поняла, что снова оказалась там, куда было запрещено заходить. Тайны и ужасы Аллердейл Холла не давали своей пленнице передохнуть хотя бы минуту…
Перед её взором возникла шахта, где когда-то давно трудились целые бригады работников по добычи глины. Однако теперь здесь не
Девушка знала, что ей нельзя здесь находиться, однако она уже здесь, к тому же желание подниматься наверх отпало, как бы противно не было внизу. Она сошла с лифта и включила с помощью рычага свет в шахте. Ничего нового при освещении она не увидела, кроме лестницы, что вела к люку, а оттуда на улицу. Цистерны, судя по всему, были наполнены глиной, но каждая из них была заперта на замки, а у Шарлотты и не было желания их открывать. Ничего здесь не казалось ей подозрительным, пока она не увидела в углу старье, состоящие из каких-то вещей. Подойдя к ним поближе, она смогла разобрать, что с все эти предметы сплошь были женскими: платья, книги, украшения, различные безделушки в шкатулках - все это не могло не запачкаться в глине и не могло не утерять былую красоту. Но кому же они принадлежали и почему теперь лежат здесь?
Шарлотта решила разобрать их и поискать… хоть что-то, что могло бы разгадать личность их владелицы. Среди платьев она нашла небольшой чемоданчик с книгами, их было не так много, а помимо литературы, в чемодане лежали письма, каждое из которых было адресовано на имя Изабель Локвуд.
========== Страшная правда. ==========
Следующее утро выдалось ещё более холодным: небеса вновь были затянуты пологом снежных белых туч, а легкий мороз щипал кожу. Мелкие снежинки уже витали в воздухе, когда запряженный экипаж тронулся от крыльца Аллердейл Холла и направился в сторону города.
Шарлотта спрятала руки в пуховую муфту, а Томас же заботливо накинул на колени девушки плед, укрывая её от лишнего холода и мороза. Она благодарно улыбнулась ему краешками прелестных губ и прижалась к его телу, когда он наконец устроился рядом.
– Ферди, трогай, - Томас хлопнул своего помощника по плечу, а тот с свою очередь дал команду лошадям, которые послушно и не очень резво поскакали все дальше от дома. Шарлотта лишь раз обернулась назад, чтобы распрощаться с домом на весь этот день. Она посмотрела на него с облегчением и на секунду представила, что они навсегда покидают это ужасное место, что они едут к новой жизни, забывая про гнилое поместье, забирающее их время и силы. Но мечта рассыпалась на песчинки, когда муж вкрадчиво прошептал:
– Мы вернемся очень поздно.
Тем не менее Шарлотта была благодарна Томасу, что он затеял эту вылазку в город, благодарна случаю за то, что именно сегодня мужу необходимо было ехать на почту, чтобы забрать нужную деталь для своей машины. Все секреты, которые с момента приезда в Аллердейл Холл не дают покоя и дергают её безвольное любопытство за ниточки, Шарлотта готова обратить в прах и навсегда оставить все в тайне от себя, не ведать о прошлом, а смотреть только вперед. Если бы только это помогло им покинуть этот дом…
Первая остановка, которую они совершили, была у почтового трактира. Аллердейл Холл
Томас помог жене сойти с экипажа, а после они направились в трактир, где сновал народ, занятый каждый своим делом: кто-то перетаскивал огромные коробки, кто-то расфасовывал свертки и кучу писем.
– Сэр Шарп, - к ним почти сразу подошел мужчина в солидном костюме и шляпе, пожав руку Томаса и отдав поклон приветствия Шарлотте.
– Посылка доставлена, пройдемте.
– Да, мистер Броуди, нужно взглянуть на неё. Шарлотта, побудь здесь, я скоро вернусь, - с этими словами Шарп оставил девушку в приемной. Не теряя времени зря, Шарлотта решила выяснить, не было ли писем для неё, но сделать этого она не успела, так как почти в ту же самую секунду её подозвал почтмейстер, которым оказался немолодой мужчина с темными волосами, не густой седой бородкой и надвинутыми на нос очками.
– Вы миссис Шарп?
– спросил он, чтобы окончательно убедиться в своей правоте.
– Да, сэр, - кивнула Шарлотта, с расстройством заметив, что новая фамилия до сих пор непривычна.
– Для вас есть письмо от вашего поверенного. Распишитесь, прошу, - он подал девушке бланк, а после того, как её подпись уже красовалась на нужной строке, она наконец получила письмо.
Спустя минуту Томас вернулся, на его лице просияла счастливая, воодушевленная улыбка. Новая надежда вновь согревала его душу, хотя ещё вчера вечером эта надежда была не более чем потухшей свечой.
– Я уверен, что теперь все пойдет куда лучше, Шарлотта. Возможно, именно этого клапана и не доставало для отменной работы машины, - с этими словами мужчина обнял жену, тем самым передав ей свою радость, и губы её заблестели улыбкой. Они в этот момент оба обрели надежду на лучшее, у каждого из них был свой личный кошмар, от которого они хотели бы избавиться, и, кажется, они были на правильном пути…
Экипаж двинулся к городу, когда доставленный ящик был погружен. Нужных магазинов поблизости никогда не было, поэтому и приходилось уезжать в такую даль, чтобы купить хотя бы необходимые продукты. Всю дорогу Томас и Шарлотта строили мечты о будущем, представляли, как приведут Аллердейл Холл в прежнее положение, как покончат с денежными проблемами и начнут жить в свое удовольствие, растить и воспитывать детей. Все это было похоже на сказку, но Шарлотта отдавала ей себя всю без остатка, она заставила себя забыть о той тьме, которая преследует её с неведомой целью, и мечтать о счастливом будущем рядом с Томасом.
Просторы Камберленда уже превратились в заснеженные дали, а снег все неумолимо расходился и усыпал собою тропы и дороги. Несколько снежинок упали на ресницы Шарлотты, когда она подняла голову и взглянула в чистейшие белые небеса. Улыбнувшись тем, кто сейчас смотрел на неё оттуда, она про себя признала, что счастлива в эти минуты.
– Ты очень красива, - произнес баронет, проведя по её розовой щеке ладонью, стирая каплю от растаявшей снежинки, которая напоминала собою слезу. Одарив её сладкие губы поцелуем, он прижал жену к себе.