Меж двух огней
Шрифт:
«Он успеет», — мысленно повторяю, чтобы не дать страху овладеть мной. — «Обязательно успеет».
У меня закладывает уши и темнеет в глазах. Мы находимся на глубине угольной шахты. Еще одна лестница, еще одна ступенька. Широкий дверной проем в основании огромной пещеры. Каменные стены, укрепленные железобетонными конструкциями. Койки для сна, ванные комнаты, общая кухня, пункты первой помощи. Это место предназначено для длительного пребывания.
Мы сидим втроем на одной койке, тесно прижавшись друг к другу. До закрытия бункера остается тридцать секунд. Двадцать. Десять. Гейла нет. Я бегу обратно к двери, пытаясь
— Нет! Держите ее!
На лицах солдат отражается страх. Они немного поворачивают колеса по обеим сторонам от входа в обратном направлении, освобождая парня. Он едва держится на ногах. Я затягиваю его внутрь, схватив за рукав униформы. Дверь закрывается с громким щелчком. Теперь охрана не откроет ее, что бы ни случилось.
— Почему так долго?!
— Ты знаешь, как трудно поймать эту шипящую тварь? — Гейл разводит руки в стороны и Лютик безмолвно падает на пол и на полусогнутых лапах отползает в сторону. — А он еще и царапался, пока я его нес!
— С ума сошел?! — я с криком встряхиваю его плечи. — Ты мог погибнуть из-за глупого кота! Зачем ты это сделал?
Он странно смотрит на меня. Даже в приглушенном свете ламп я вижу, что его серые глаза смеются.
— Я должен защищать твоих близких, помнишь?
— Кот в их число точно не входит!
— Да не в нем дело, — раздраженно отвечает Гейл, — а в Прим. Нельзя же было отпустить ее в отсек ловить его?! А если бы я вернулся с пустыми руками, она…
Я заставляю Гейла замолчать, прижавшись губами к его губам. А затем обнимаю со всей силой, на которую способна, и шепчу:
— Никогда больше так не делай. Я думала, что потеряю тебя.
Звук сирены обрывается. Из аудио системы раздается немного усталый, но неизменно твердый голос Президента Койн:
— Благодарю всех за образцовую эвакуацию. Это не учебная тревога, на Тринадцатый совершено нападение. Мы не были предупреждены заранее, но бункер рассчитан на подобные чрезвычайные ситуации, поэтому — и во многом благодаря вашей железной дисциплине — все обошлось без жертв. Штаб вовремя заметил приближение капитолийских военных планолетов и отреагировал нужным образом. В настоящий момент бомбардировка продолжается, но вам не о чем беспокоиться: ударные волны не затронут нижние уровни Дистрикта. Продолжайте сохранять спокойствие и неукоснительно следовать инструкции.
И тут раздается взрыв первой бомбы. Стены бункера сотрясаются, а потолок, кажется, вот-вот упадет нам на головы. Несмотря на увещевания Президента, люди начинают паниковать. Убедившись, что с Гейлом все в порядке, я возвращаюсь к семье, прижимаю к себе Прим, опускаю голову маме на плечо и закрываю глаза.
Вот так, в страхе, проходит весь день. Ночью мне не спится, и я, стараясь никого не потревожить, встаю с постели. Ноги приводят меня в отсек Гейла. Он крепко спит. Не до конца понимая, что делаю, сажусь к нему на постель и глажу по отросшим волосам, торчащим все стороны, словно иголки у ежика. Чуть сдвинув темные спутанные пряди, замечаю глубокую царапину, покрытую запекшейся кровью. Легко целую его в лоб, а сама все думаю, думаю.
Пит защищает меня. Спасает мне жизнь. Что бы ни случилось, мой добрый мальчик с хлебом всегда в первую очередь подумает обо мне и о моих интересах.
Гейл защищает моих близких. Он знает, что семья — самое дорогое, что у меня есть, а собственную жизнь
Мысли бегут и путаются, заводя меня в тупик, из которого, кажется, нет выхода. Остаток ночи я бесцельно брожу по темному бункеру, держась за каменные стены, будто слепая.
========== Глава 15. Чужая ==========
Отрешенность. Проходит день, еще один. Бомбардировка продолжается. За прошедшие семьдесят два часа мы почти привыкли к сотрясающимся стенам и сыплющейся в потолка каменной крошке. Взрывы раздаются реже, но прекращаться, похоже, не собираются.
Во время все таких же бесцельных прогулок по бункеру в одном из дальних отсеков нахожу Финника. Одэйр безучастно сидит на верхней койке в больничной сорочке. В нем не осталось ничего от парня, с которым я познакомилась на Параде Трибутов. Взгляд глаз цвета бирюзы остекленел, как у мертвеца, всегда приподнятые в самоуверенной улыбке уголки губ опустились, а высокий лоб пересекли глубокие морщины. Он держит в руках обрывок веревки и вяжет узлы. Все, которым нас учили в Центре подготовки, по очереди. Простой, прямой, восьмерка, охотничий, схватывающий. Ощущение, будто его пальцы живут своей жизнью, отдельно от тела. Будто после пережитого живыми от Финника остались лишь они, сосредоточенно вывязывающие причудливые узоры из мелких узелков.
Вопреки опасениям Хеймитча, он узнает меня.
— А, Китнисс…
Но от этого нам обоим, конечно, не легче. Стоит сесть рядом с парнем, и воспоминания наваливаются на меня с новой силой. Одэйр достает из кармана еще одну веревку и молча протягивает мне.
— Спасибо.
Разговор не клеится. Да и о чем нам говорить, когда все и так ясно? И все же я иногда прихожу навестить парня. Не знаю, зачем. Мы оба знаем, что значит потерять близких, но не знаем слов, которыми можно утешить друг друга.
Мы узнаем лишь время по настенным часам; свет настенных ламп одинаково тусклый в любое время суток. Вечером на третий день коммуникаф Гейла издает робкий писк. Робким он кажется, потому что за взрывами обрушивающихся на Дистрикт бомб все остальные звуки приглушаются так, что их почти невозможно услышать.
— Китнисс, мы нужны в Штабе.
Я думала, нас не выпустят из бункера, пока не прекратится бомбардировка, но, как оказывается минутой позже, ошибалась. Гейл показывает охранникам сообщение от Койн и те беспрепятственно пропускают нас и подоспевших Хеймитча и Эффи в коридор, где уже ждет Боггс. За нашими спинами с оглушительным треском закрывается железная дверь.
Лестница шатается под ногами. Вцепившись в перила, мы осторожно поднимаемся на пару пролетов. Новый Штаб находится намного ниже, чем прежний. Пытаюсь узнать у Боггса, что случилось.
— Койн собирает срочное собрание, — и больше ни слова.
Замечаю, как по лицу Хеймитча пробегает усмешка. Я, как обычно, узнаю обо всем последней? Хочу разозлиться, но мне слишком любопытно, зачем мы понадобились Койн именно сейчас и ни минутой позже.
Судя по внешнему виду Президента, забот ей и правда хватает и без Сойки-Пересмешницы. Женщина выглядит устало: и без того худое лицо осунулось, под глазами залегли тени, губы сжались в тонкую линию, обычно гладко причесанные волосы небрежно связаны в хвост. И все же это Альма Койн, глава Дистрикта-13 и лидер повстанческого движения. Идеально прямая спина, стальная выдержка, уверенный тон голоса и четкие приказы. Она знает, что делать. Она все держит под контролем.