Между А и В
Шрифт:
Пару дней спустя, моясь в душе, она заметила небольшие капли крови на полу. Поздний вечер, но Марка еще нет, и эта ужасная ситуация, словно ты одна на необитаемом острове. Паническая атака была рядом, но сейчас нужно было совладать с собой любыми силами. Ася схватила телефон и набрала мужа.
– Марк, о, Боже, Марк, у меня идет кровь! Наш ребенок…
– Тебе плохо? Ты падала? Что произошло?
– Я, я не знаю. Я просто пришла домой…
– Срочно вызывай Скорую, я уже еду.
Ася дрожащими руками набирала Скорую помощь. Ей казалось, что мир рухнул на нее.
Марк влетел в квартиру бледный. Спустя пару минут вошел врач и опросил перепуганную до смерти Асю. На Скорой ее доставили в ближайшее женское отделение. До последнего надеясь, что все обойдется, она молила Бога о спасении малыша.
Дежурный гинеколог был безэмоционален. Он привык к женским слезам, которых насмотрелся в своей жизни сполна, и выносил вердикт без сожалений.
– Сколько недель вы говорите?
– Восемь. Мне так врач сказал.
– Не ходите больше к этому врачу. Он плохой специалист. У вас замершая беременность на пятой неделе развития.
– Я не понимаю.
– Плод перестал развиваться еще три недели назад, просто вы этого не почувствовали, ясно? Такое случается довольно часто, и здесь много факторов. И генетический сбой, и физические нагрузки, и вирусные заболевания, и стрессы. Можно перечислять бесконечно.
Ася слышала врача как через плохие наушники. Слезы застилали ее глаза. Теперь мир рухнул полностью, накрыл ее с головой так, что стало трудно дышать. Рядом сидевшая женщина лет сорока попыталась подбодрить Асю.
– Не реви, девчонка, у меня то же самое. Какие твои годы, еще нарожаешь кучу! А этого, значит, Бог не хотел.
Ася подняла не нее зареванные красные глаза, и горький стон вырвался из груди. Она на секунду осознала то, что нет больше в ней того маленького чуда, которого она так ждала.
Доктор сидел за столом и заполнял бумаги, спустя 15 минут он снова обратился в Асе.
– Есть два пути решения в данной ситуации: чистка и медикаментозный аборт. Учитывая то, что срок маленький, я бы вам посоветовал медикаменты, но вы вправе выбрать самостоятельно. Есть небольшая вероятность, что таблетки могут не подействовать на ваш организм, тогда в любом случае придется прибегнуть к хирургическому вмешательству.
Ася снова разрыдалась, пришла вторая волна горя и отчаяния. Осознание реальности сейчас переносилось очень тяжело, и Асе стало казаться, что это или плохой розыгрыш, или дурной сон, и ей срочно нужно проснуться. Только сон никак не заканчивался.
– Девушка, вы меня слышите? Вам сейчас нужно решить, что вы выбираете. Я оформляю бумаги.
– Я, я не знаю…
– Соберитесь, да, это тяжело, но жизнь продолжается, сейчас самое главное привести ваше здоровье в порядок. Что мне писать в бланке?
Ася всхлипывала, ее дыхание сбилось, и было очень сложно говорить. Она попыталась хоть немного успокоиться.
– Вы уверены, что ничего не сделать?
Врач вздохнул и посмотрел прямо в глаза пациентке.
– Думаете,
Ася хваталась за возможность чуда, но реальность взяла свое.
– Таблетки, – выдавила она и снова разревелась.
– Ну, и отлично. Для вас это самый гуманный метод. Алла, возьми этих двух женщин и отведи в гинекологию на пятый.
Алла, медсестра 25 лет, повела Асю и вторую женщину в другой корпус. Проходя через фойе, Ася увидела Марка. Он в ту же секунду бросился к ней и обнял.
– Малыш, с тобой все хорошо? Что с ребенком?
Ася зарылась в свитер мужа и снова разрыдалась. Марк все понял без слов, он крепко обнял жену и прошептал ей, как сильна его любовь. А потом Ася снова шла по коридорам и поднималась по лестницам, пока не оказалась в нужном месте. Дежурная медсестра выделила ей палату, выдала постельное белье и емкость для анализов.
В палате Ася оказалась не одна. Под свет уличных фонарей она постелила простынь, надела наволочку и легла.
Казалось, что слезам неоткуда браться, но они не переставали течь. Ася лежала с открытыми глазами и не моргала, она смотрела в темноту, а слезы убегали и падали в подушку, срываясь с век. Стараясь не мешать соседке, она плакала беззвучно, ощущая себя такой одинокой и несчастной, что, казалось, жизнь на этом закончится.
Ночь все длилась и длилась, но Ася не могла уснуть. Перевернувшись на бок, она закрыла глаза, но из-под век не переставали сочиться слезы, словно кто-то открыл кран соленой воды и забыл его выключить. Спала Ася около часа, потом ее разбудила медсестра, напомнив сдать анализы, и выдала ей одну небольшую таблетку, которая должна была навсегда избавить ее от того, кто еще недавно жил под сердцем.
Ася облокотилась о стену и села по-турецки. Хотелось верить, что врач ошибся, что у всех так, а у нее по-другому. Как тяжело было зачать долгожданного ребенка, и как непросто уберечь в этом жестоком мире с плохой экологией, горой болезней, повседневными стрессами и ненатуральными продуктами. У медсестры она все-таки спросила, бывают ли ошибки у врачей, но та с уверенностью сказала, что Леонид Львович врач с двадцатилетним стажем и признанием коллег, тем более, что Асю смотрели два разных доктора, вынесшие один неутешительный вердикт.
Надежды больше не осталось, как и желания сопротивляться. В груди огромная кровоточащая дыра, в голове крутится только одна мысль: я потеряла его. Ася взяла стакан с водой и выпила таблетку. Через несколько часов у нее начнутся сильные боли, кровотечение, схватки. Так проходят искусственные роды, после которых тебе хочется плакать не от счастья, а выть, потому что это не начало новой жизни, а ее конец.
Когда Ася собрала необходимый биологический материал и отнесла его на гистологию, позвонил Марк. Он беспокоился за жену. Узнав, что она чувствует себя сносно и ей ничего не угрожает, он облегченно вздохнул. На работу он позвонил, сказал, что Ася приболела и возьмет отпуск за свой счет. Асе не хотелось говорить, поэтому разговор оказался коротким.