Между белыми и красными. Русская интеллигенция 1920-1930 годов в поисках Третьего Пути
Шрифт:
Значение указанных сорока четырех месяцев не исчерпывается, однако, их чисто механическим действием. Время – великолепнейший исторический реактив. Его нельзя обмануть. Особливо во время революции. Если бы советские декреты, в самом деле, были так беспочвенны, как то казалось вначале, то их нельзя было бы издавать непрерывно в течение столь долгого срока. Напротив, если бы рецепты наших патентованных политиков действительно были реальны и умны, они не терпели бы один за другим неизменное фиаско.
«Этак нельзя управлять Россией», говорили о народных комиссарах прежде.
«Очевидно, только
Далее:
Идущий под интернационалистским знаменем русский советский строй казался насквозь антинациональным. Однако чем дальше, тем все яснее выявлялось наряду с общечеловеческим его призванием также и его чисто национальное призвание. Если уже при его способностях к самообороне и нападению не удается вывести Россию на новые пути и отстоять ее от попыток раздробления и расхищения, то противникам его это и подавно не удастся.
Прежде не было сомнений в могуществе крупнейших из иностранных держав. Любые два иностранных корпуса моментально решат участь советской власти. Иное дело теперь. Теперь стало очевидным, что при всем желании иностранцы не в состоянии сокрушить Россию Ленина и вынуждены считаться с ней, как с первостепенной международной силой. Сила же и до сих пор играет в международных отношениях решающую роль. А отсюда вывод: Ленин необходим России, как средство самозащиты от врагов и… приобретения друзей.
Прежде можно было верить, будто догма для советских деятелей превыше всего и будто в жертву ей они готовы принести все (даже возможность ее осуществления). Опыт опроверг и это представление: Ленин и Троцкий возглавляют группу людей, хорошо умеющих соразмерять средства и цели. Они привычны не только идти напролом, но и «лавировать», а следовательно – «эволюировать». Автор подробно разбирает положение, сложившееся в лагере противников большевиков, после поражения основных белых сил: «Параллельно с выявлением подлинного лица русского революционного экстремизма выявлялось лицо и русского «антибольшевизма».
Печальное лицо.
Своего рода портрет Дориана Грея.
Вначале – отличные прогрессивные задания. Против новой власти – «все лучшие русские люди». Искренний и могучий жертвенный порыв. Достаточные реальные силы.
Но вот проходят все те же сорок четыре месяца и полный разброд т[ак] наз[ываемого] Белого движения, полное его банкротство физическое и моральное.
Все, что им становилось в вину революции, с еще большим правом приходится поставить в вину ему самому.
Сколько русских жизней погублено исключительно по его вине – без нужды и без пользы! Сколько русского достояния разрушено! Сколько честных русских людей сделалось ворами и спекулянтами! Сколько хороших русских девушек и женщин превращено в константинопольских проституток. Повторяю, – по его и только по его вине» [100] .
100
Путь (Гельсингфорс). 1921. 3 июля. № 109.
После этого автор статьи с горечью отмечает пагубность продолжения
– Ну значит, я немного ошибся. Впрочем, я предвидел… Теперь попробуем с эсерами, авось что-нибудь выйдет!
Или эта пресловутая формула: «Ни Колчак, ни Ленин» (гад одинаково всем). Или это тупое долбление наших политических дятлов все в одну и ту же точку! Или еще: федерирование Бог знает с кем, лишь бы получить дюжину пушек и тысячу патронов!
В конце концов, жажда свержения «кучки большевиков» превратилась в своего рода психоз, в манию, в бредовое помешательство.
Только бы сбросить их, а что дальше – безразлично.
Будет ужасающая анархия с новыми пожарищами и новыми морями крови? – Ничего.
Реакция? – Великолепно. С исчезновением народных комиссаров исчезнет ли революционный экстремизм? – Не знаю, и знать ничего не желаю. Только бы не было большевиков.
Да, таков новейший русский антибольшевизм.
То преступный в своей добела раскаленной ожесточенности, то глупый в своем упрямом противодействии истории, он в лучшем случае абсолютно импотентен со своим мармеладным желанием полюбовно разрешить все споры большинством голосов там, где нет никакой полюбовности и где тщетно искать какого-либо большинства» [101] .
101
Путь (Гельсингфорс). 1921. 3 июля. № 109.
Далее автор статьи в просоветской газете «Путь» пишет о тех, кто исповедует идеи «сменовеховства», «национал-большевизма»: «Их логикой и чувством заведуют три цели: понять всю глубину совершающегося исторического перелома; найти наиболее верные способы преодолеть современный хаос; служить общественному благу и прогрессу в наиболее широких из эволюционно осуществимых пределов.
Действенным отражением этих-то трех целей и является все новое «примиренческое» или «соглашательское» направление.
А если верно, что каждый крупный исторический этап есть синтез тезисов и антитезисов предыдущих этапов, то не дается ли в обрисованном только что новом направлении русской общественности творческий синтез всего наиболее ценного, что дала России ее прежняя духовная культура и что дает ей теперь ее грандиозная революция?
И не этот ли синтез отучит, в конце концов, от подчеркивания: «большевистская Россия», «Советская Россия» и по-новому вернет всех к термину краткому, могучему и всем одинаково дорогому: Россия» [102] .
102
Путь (Гельсингфорс). 1921. 3 июля. № 109.