Между болью и страхом

Ледовская Светлана

— Мне хочется тебе нравиться, — он хотел что-то сказать, но я поспешила добавить, — Я совсем не та, за кого ты меня принимаешь и не такая…

— Ты вовсе не сексуальная лисичка, которая сводит меня с ума? — я не могла не улыбнуться. — Ты не стонешь, когда я в тебе и не кричишь моё имя самым соблазнительным голосом?

— Дамир…

— Мне всё равно, — резко сменил он тон на холодный и, полоснув меня потемневшим взглядом, вновь уставился на дорогу. — Не важно, что было у тебя до нашей встречи. Кто… — он крепче стиснул руль, — был. Я принимаю

тебя за женщину, для которой хочу совершать поступки, просыпаться по утрам и защищать ото всего, что может тебе угрожать. Ты — та, кого я выбрал, Кира. Ты понимаешь, что это значит?

— Да, — шепнула я, зная, что он услышит и стиснула его ногу сильнее. — Ты тоже…

— Что "тоже"? — резковато спросил он, напомнив, что передо мной опасный хищник.

— Тот, кого я выбрала…-

— Как же далеко дом, — простонал он почти отчаянно.

— Зато там лес, — я прильнула к его плечу и прикрыла глаза. — Там можно бегать.

— Ты отлично бегаешь.

— Приходится, — вздохнула я и потёрлась носом о тёплую ткань дорогой рубашки. — Мне надо рассказать тебе…

— Ты не обязана, — проворчал двуликий, но обмануть меня не смог. Он напрягся в ожидании и поднял стёкла, создавая тишину в салоне.

— Здесь сверни направо, — вдруг осипшим голосом попросила я. — Так можно срезать путь.

Он повернул без сомнений и это добавило ему очков. Я собиралась скорее оказаться в его логове, в его постели, впустить двуликого в свою жизнь. И мне было не страшно. Почти.

— Я родилась рабыней…

— Сейчас ты свободна. Это важно.

И за эту фразу, за ту уверенность, с которой оно была произнесена, я готова была простить Дамиру многое на годы вперёд.

26 глава

освобождение… свобода никому не даётся легко. порой её нужно вырвать силой…

Таро небрежно перебирал мои волосы. Эта незатейливая ласка должна была меня расслабить, но тело всегда ждало боли, и я вздрагивала каждый раз, когда его пальцы касались кожи. Мужчина хмурился, едва ли замечая мою реакцию — он читал книгу. Мне хотелось вывернуться из-под его руки, но слишком свежи были воспоминания о том, как он ухватил меня за локоть, чуть не раздробив сустав, и затащил, прижимая к себе.

— Не смей уходить, — прошипел он, угрожающе.

— Больно, — ровно произнесла и он непонимающе уставился на собственную ладонь.

— Ты не кричишь? — поражённо констатировал он.

— Я не кричу от боли. Только от ярости.

— Ты часто злишься?

— Только когда меня забывают на дыбе или в колодце, — я потирала темнеющую кожу.

— За что он тебя наказывал? — Таро скривился, видя как растекается синяк.

— За то, что не кричала от боли, — произнесла я, сохраняя внешнее спокойствие.

— Я не хочу обижать тебя, — он не сказал, что не станет.

— Ты мне не хозяин, — повторила я в который раз, вновь замечая его хищную ухмылку.

Я жила в доме двуликого уже пару недель. Он поселил меня в дальней части,

с террассой выходящей на просторный двор и нанял охрану, которую я лишь слышала и чуяла. С самых первых дней, он перебрался в мою комнату и спал рядом на узкой кровати, притиснувшись ко мне всем телом, обхватив руками и закинув ноги поверх моих. На все мои трепыхания мужчина реагировал невнятным ворчанием и более крепкой хваткой.

— Мне нужно быть рядом, — просипел он, когда я спросила его о мотивах такого поведения. — Я тебя не обижу…

Зрачки в его глазах заполнили чайную радужку и я с ужасом осознала, что Таро отравлен. Словно обезумевший он не отходил ни на шаг и через несколько дней стал зависим от моей близости. К счастью, он не пытался заняться со мной сексом. Ему было достаточно касаться меня. Так я поняла, что яд выделяется не только со слюной и кровью. Даже моя кожа была ядовита. Мама говорила, что с годами я стану опасной, но она не предупреждала, что это так страшно.

— Я тебе не хозяин, — повторил за мной мужчина и резко дёрнул меня за волосы к себе. От неожиданности я всхлипнула и упёрлась ладонями в жёсткую грудь. — Я знал, что ты ведьма. Что ты источник. Но не думал, что ты околдуешь меня настолько… — он надсадно дышал. — Ты моя, понимаешь? Моя…

Именно в этот момент где-то в глубине дома раздался шум и Таро, оттолкнув меня, вскочил на ноги.

— Оставайся здесь, — коротко приказал он и вышел прочь.

Запахнув халат, я поднялась на ноги и взяла с полки фигурку лисы, которую забрала из дома молодого хозяина. Она идеально лежала в ладони, утяжеляя кулак и вселяя в уверенность.

— Где она? — раздалось громко и я чуть не рухнула на пол.

— Господин, — помертвевшие губы прошептали только это слово. Через несколько растянувшихся мгновений в комнату ворвался он.

В его глазах полыхало торжество и обещание страданий. Моих страданий. Взмокшие волосы прилипли ко лбу и он откинул их нервным движением.

— Подойди, — не смея перечить, я шагнула к нему и замерла в полуметре, задыхаясь от запаха его тела. — На колени.

Ноги сами подгибались, хотелось подчиниться, сжаться в комок.

— Я должен повторить? — зарычал двуликий и замахнулся.

— Нет, — поднырнув под руку, я легко прыгнула назад. — Я не принадлежу тебе. Ты умер.

— Я похож на мёртвого? — взревел мужчина. — Ты заплатишь.

— Твоё время платить…

Он успел удивиться и отступил. На ошеломлённом лице мелькнул страх и я сбила его с ног, всем телом ударив в живот. Воспользовавшись замешательством мучителя я вцепилась в его глаза и успела прочертить когтями глубокие борозды прежде, чем была отброшена в сторону. Ненадолго. Я вновь метнулась к противнику. Весь страх вместился в рывок и оказавшись в тисках таких знакомых рук, что причиняли мне боль многие, многие годы, я закричала от ненависти и злобы. Слишком приученная к страданиям, я едва ли ощутила как его зубы рвали моё тело и извернувшись вцепилась в его глотку.