Между добром и злом. 2 том
Шрифт:
И Кермен действительно заговорил. Уязвлённый, желающий показать, что он не какой-то трупорез и мясник, каким его все представляли, он спорил с Кондратом, объяснял и даже просвещал по поводу ритуала.
Наличие профессорской степени не делало человека умным. Банальный приём, который действовал очень часто с теми, чьё самомнение было необычайно высоким, сработало и на него, даже несмотря на то, что Кермен прекрасно понимал это. Но его самолюбие не могло молчать. Ему была интересна эта тема, и он был готов обсудить это.
И обсудил. Заговорил после всего этого молчания, объясняя,
Кермен Энтони был стандартной личностью с проявлением садизма, которое начало проявляться у него ещё в детстве где-то в десять лет. Его особенности начали проявляться где-то восемнадцать-двадцать лет назад, когда ему было около двенадцати лет.
Кондрат был прав в своих догадках — убийства прекратились десять лет назад лишь потому, что, что он переехал в другое место. В шестнадцать поступил в университет на факультет истории, продолжая проживать в своём старом доме, но уже в двадцать, — ровно десять лет назад, — покинул свой дом и переехал в центр, устроившись преподавателем в самом университете, официально всё равно продолжая числиться в своём старом доме.
Кермен Энтони был неглупым человеком, раз смог сразу попасть в преподавательский состав, куда был неслабый конкурс, но от чего он не мог избавиться, так это от убийств животных. Это находило на него с определённой периодичностью. Иногда его могло целый год не тянуть к этому, а потом целый месяц что-то горело внутри, заставляя его действовать. И да, трупы животных в центре никто не находил, да и он старался выбрасывать их в баки подальше от чужих глаз.
Так он жил, пока почти полгода назад не случился переломный момент, окончательно выведший его из равновесия.
В тот день решался вопрос, кто из преподавателей войдёт в совет профессоров университета. Очень уважаемое и хорошо оплачиваемое место. Кермен Энтони, как человек, считавший себя лучше остальных, искренне верил, что именно он был достоин того места, а остальные не годились ему даже в подмётки, однако место него поставили какую-то женщину, бывшую любовницей ректора.
Кермен искренне считал, что заслуживал то место в совете профессоров, а все люди вокруг были слишком тупы и слепы, чтобы заметить его талант. В следствие этого он весь оставшийся день срывался на учениках, едва сдерживая себя. Всё внутри грело, зудело, он буквально шёл и видел, как бросается на кого-то и начинает его рвать на части.
Так первой жертвой была девушка, которую нашёл Кондрат.
Кермен Энтони в тот день возвращался в не себя от ярости, и именно тогда столкнулся с ней. Девушка толкнула его плечом, будучи заплаканной и не замечая никого рядом с собой. Она даже не извинилась перед ним, просто двинувшись дальше, что и послужило спусковым крючком. Кермен Энтони последовал за ней и нанёс удар по затылку, после чего затащил в переулок. И уже там его накрыло.
После этого он долго не мог найти себе места. Кермен испытывал радость и ужас от содеянного. С одной стороны, он буквально жил этими воспоминаниями, которые дарили ему какое-то душевное спокойствие,
Эти внутренние разногласия, сводящие с ума, привели его сначала в церковь, где он не нашёл спокойствия, а потом в храм. И именно после его посещения, ознакомившись с верованиями Великих Гор и найдя в одной книге описание одержимых, коих коснулась рука божества, решил, что стал избранным бога Гатарай.
Кермен получил два в одном — успокоение и стремление повторить это, веря, что делает правое дело, хотя по факту утолял свои инстинкты.
Следующей, уже осмысленной жертвой стала проститутка Ланда Тэй. Он знал её, она знала его — они жили в одном дворе, будучи детьми, пусть Кермен и был её старше на девять лет. Именно благодаря знакомству он смог заманить её в тот дом, где и устроил место для пыток.
Уже после этого он вспомнил о своём друге, их общих интересах в этом вопросе, и привлёк его к этому делу. Ещё трое оказались знакомыми по одному интересному и специфическому клубу с интимом с уклоном в БДСМ, куда он ходил, чтобы немного развлечься и приглушить свои наклонности.
Связанные одной тайной, — о посещении такого клуба явно не распространялись, — можно сказать, они нашли друг друга: их привлекало насилие, жестокость, подчинение и доминация. И именно один из них свёл его с сыщиком Вантувером.
Этот человек был заместителем начальника по защите правопорядка города Эдельвейс. Да и сам Вантувер был из той же самой оперы, что и эта четвёрка. Кермен с уверенностью утверждал, что Вантувер не раз посещал тот клуб, и нередко использовал свою власть в своих целях, лично рассказывая, как отправлял подозреваемых на усиленный допрос, участвуя в нём лично.
Он был правильным и нужным человеком в этом деле, который согласился после некоторых сомнений.
— Почему он согласился покрывать вас? — поинтересовался Кондрат.
— Потому что ему пообещали место Оттаберга, когда тот уйдёт на покой. И ему платили. Один из тех людей был Ливрий. Слышали о таком?
— Это… — он быстро перебирал людей с такой фамилией, — случайно… не торговый дом Ливрия?
— Да, это он. Он покрывал расходы на всё и платил Вантуверу.
— И Ливрий согласился на это? Зачем?
— Зачем? Почему, мистер Брилль, люди принимают наркотики, зная, что за это последует наказание? — усмехнулся Кермен, отпив кофе. — Почему люди посещают места, которые все порицают? Всё всегда сводится к одному — удовлетворить свои желания. Чувство безнаказанности, власти и желания являются страшной смесью, которая толкает людей на подобное.
— Третий, кто им был?
— Егрен, он госслужащий в администрации.
— В ратуше, верно?
— Именно, — улыбнулся Кермен.
Всё становилось на свои места.
Теперь было понятно, почему тогда в больницу примчался Вантувер, а не кто-то другой, когда подстрелили Вайрина. Решил выяснить, известно ли что-то ему об убитом извозчике, так как все боялись, что через него стража правопорядка выйдет на остальных. Становилось понятно и про рога, как Кермен узнал, что они отвалились, решив заменить на настоящие — Вантувер всё ему рассказывал.