Между добром и злом. 3 том
Шрифт:
— Интересно, это был завтрак, обед или ужин… — пробормотал, стуча зубами Феликс.
Кондрат взял вмёрзшую ложку и поднял её вместе с тарелкой.
— Что бы здесь не произошло, они ели. Успели съесть всё до половины, после чего… ушли.
— Думаешь, ушли по своей воле? — спросил Рай.
— Не знаю. Нередко, когда врываются в дом, люди роняют ложки на стол, на пол,, а здесь все остались в тарелках, — поставил он посуду обратно на стол. — даже стулья не валяются, а отодвинуты, будто они спокойно встали. Значит не было
— Будто просто ушли, — кивнул Рай. — Домашнюю обувь видел?
— Специально посмотрел, но у кровати нет.
— Здесь её тоже нет. И у входа, я посмотрел. Но есть унты, шубы и всякие телогрейки у входа. Две взрослые пары, две детские. Получается, они просто ушли в том, в чём находились. А это немного. В такой одежде далеко не уйти.
— Это может быть ледяной психоз, — произнёс Феликс, не попадая зубом на зуб.
— Что это? — спросил Рай.
— Психоз. Он встречается на севере. Человек неожиданно может услышать голоса и идти на них далеко в тундру. Или начать плакать, кричать, метаться по комнате и вести себя неадекватно. Чаще всех ему подвержены женщины.
— Просто находка для инквизиторов… — промотал Рай.
— У нас это называли меряченье, — кивнул Кондрат. — Только, насколько я знаю, им не заболевают все разом. Им накрывает только одного человека, а здесь исчезла вся деревня. С трудом верится, что их всех накрыло этим. Может резкое снижение температуры?
— В плане? — взглянул на него Феликс.
— При резком снижении температуры, когда человек начинает замерзать, у него случаются галлюцинации. Ему кажется, что стало очень жарко, и он начинает раздеваться, — пояснил Кондрат. — Ил инфразвук, который…
— Что-что? — подался вперёд Феликс. Его слова Кондрата заинтересовали явно больше, чем Рая.
— Инфразвук. Низкочастотный звук. Очень низкий звук, который едва слышим человеком или вовсе исчезает. Такой может возникнуть при сильном ветре.
— И?
— Он может сводить с ума человека. Заставлять испытывать животный страх. Они могли испугаться, даже сами не поняв, чего именно, и броситься наружу, подумав, что это какой-нибудь злой дух или что-то в этом роде.
— Всё хорош, но не видно, чтобы они покинули дом в спешке, — заметил Рай. — Даже дверь закрыли. И кстати, откуда ты об этом столько знаешь?
— Слышал неоднократно от некоторых профессоров. А про замерзание от своих наставников, что видели замёрзших людей.
К этому моменту проводники всё же развели огонь. он набирал силу с каждым подкинутым паленьем, пока не разбушевался внутри настолько, что языки пламени лизали металлическую плиту. Иней на печи начал расступаться. Они облегчённо выдохнули и начали раскладываться.
— Буря завтра закончится, — сказал один из них, тот, что был не местным. — Сможете осмотреть остальные дома.
— Отлично, — кивнул Рай и окинул взглядом кухню. — Хотя, по правде, не нравится мне здесь.
— Давящая, — кивнул Феликс. — Это из-за того, что мы не знаем, что произошло, а пустые помещения могут вызывать страх. Это нормально.
— В любом случае, оставим часовых, — он бросил взгляд на проводников, явно намекая, что не сильно доверяет им. — Будем дежурить по одному. Сначала Кондрат, потом я в конце Феликс. Завтра, как буря утихнет, пройдёмся по деревне и осмотримся.
Надо было отдать должное Раю, он выбрал самое неприятное время для себя. Первым было дежурить достаточно легко, пока ты ещё не уснул и тебя не клонит постоянно в сон. Последним тоже дежурить удобно, ты успеваешь нормально поспать, а потом вроде как и просыпаешься, как надо. Но посередине — это ни туда, ни сюда. Нет нормального сна.
И вскоре Кондрат остался единственным бодрствующим в доме.
Постепенно помещения прогревались. Уходил иней, внутри становилось теплее, и та атмосфера, о которой говорил Рай испарялась сама по себе. Скорее всего, всё дело было именно в температуре и в ощущении того, что дом был словно мёртв. Но теперь, с приходом тепла, от того ощущения не оставалось и следа. Лишь буря за окном навевала неприятные мысли.
Кондрат обустроил пост около окна, поставив стул так, чтобы было видно ещё и входную дверь. С кружкой горячего чая он наблюдал за бурей, которая не спеша останавливаться, изредка отвлекаясь на чайник, который заблаговременно поставили для дежурившего.
Как сейчас.
Вздохнув, он подошёл к нему и налил в кружку, — в одну из тех, что они взяли с собой, — горячий чай, от которого поднимался пар. Приятный аромат и вкус, они явно не экономили на еде. Отпив немного, Кондрат медленно повернулся к своему месту…
И замер.
Глаза прищурились. Рука тут же сползла на рукоять пистолета.
Там, за окном у самого стекла он снова видел чью-то тень. Даже не тень, а очертания человека. Смутные и нечёткие, будто марево. Он появился лишь на мгновение, как будто дразня, и почти сразу растворился в ветре, словно сам став снегом, оставив за собой чувство, словно теперь они были здесь не одни…
Глава 4
В любой подобной ситуации правильным решением было только одно.
— Подъём! Вставайте! — крикнул Кондрат на весь дом, не спуская глаз с окна.
Показалось ему или нет, но лучше несколько раз встать по тревоге, чем один раз не проснуться вовсе. Это правило он усвоил ещё в армии.
Из соседней комнаты послышался шум и через несколько секунд на кухню выскочили Рай с Феликсом, а следом за ними через пару уже проводники, каждый с ружьём на перевес. Они выглядели немного ошалевшими после внезапной побудки, оглядываясь слегка диким взглядом.
— Что случилось? — резко спросил Рай, оглядываясь. В руке у него был пистолет.