Между двух гроз

Тарасов Антон Юрьевич

Кто-то продолжал настойчиво звонить. Иварс взял со стола телефон и взглянул на дисплей. Номер был совершенно незнакомый.

— Нет, это не Александр, — крикнул он Айте на кухню, но на всякий случай решил всё же ответить.

— Господин Петерс? — спросил низкий взволнованный голос на том конце.

— Он самый, — ответил Иварс, — Но хочу заметить, что звонить в такую рань можно лишь по действительно неотложному делу.

— Так и есть, — ответил кто-то, — Вы телевизор смотрите? Новости? Происшествия?

— Уважаемый,

во-первых, Вы не представились, я не знаю даже, с кем я говорю, а во-вторых, не совсем уместно Вам интересоваться у меня о таких вещах, — Иварс негодовал, — Но, так и быть, отвечу, что телевизор я смотрю крайне редко, так как всяческие новости и происшествия меня мало интересуют. О чём ещё Вы хотите меня спросить?

Возникла неловкая пауза.

— А зря, зря не смотрите новости, тогда бы Вы узнали, что вчера в центре города под трамвай попал человек.

— Вообще-то я в курсе этого, — Иварс решил заканчивать разговор.

— Не сердитесь, господин Петерс, это Вас из полиции беспокоят, помните, я осматривал место убийства вашей дочери.

Иварс начал припоминать по голосу молодого полицейского — того самого, что подхватил его, когда он начал падать в обморок от волнения.

— Так вот, господин Петерс, — продолжал полицейский, — Я знаю, что Вы обращались к Александру как к частному детективу, он мне это говорил.

— И что тут такого? — удивился Иварс.

— А то, что вчера под трамвай попал именно он, — голос молодого полицейского срывался, — Нам всем очень больно потерять коллегу и такого специалиста, но такова жизнь.

У Иварса потемнело в глазах, он медленно сел на стул. Он ожидал услышать что угодно, но только не это. Единственная его надежда узнать хоть что-нибудь о смерти дочери рухнула. Хотя в тот момент он подумал об Александре.

— Как? Как это произошло?

— Сложно сказать что-то определённое, — полицейский закашлялся, — Свидетели говорят, что он будто бы специально прыгнул под трамвай, хотя, думаю, что это будет квалифицировано как несчастный случай.

Полицейский продолжал кашлять.

— Простите, — с трудом произнёс он, — Последствия отпуска в Болгарии. Вернулся и никак прийти в себя не могу, а тут ещё такое.

— Теперь понятно, почему Александр не пришёл вчера на встречу, — сказал Иварс, — Я прождал его почти полтора часа, звонил, но всё безрезультатно.

— А во сколько вы должны были с ним встретиться?

— В час дня в пивном баре на Лачплеша, — Иварс невольно начал перебирать в голове возможные версии случившегося.

— Понятно, — полицейский, наконец, смог откашляться, — А Александр погиб в двенадцать сорок. Стало быть, всё это случилось в тот момент, когда он добирался до Вас.

— Всё верно, — Иварс был подавлен, — И что нам теперь делать? Александр был нашей единственной надеждой на то, что убийство дочери будет раскрыто и убийца понесёт заслуженное

наказание, а теперь…

— Ошибаетесь, господин Петерс, — оборвал его полицейский, — Следствие продолжается, и веду его я. Так что не делайте поспешных выводов.

Иварс говорил, закрыв глаза и обхватив голову руками:

— Так найдите убийцу! А родным Александра передайте наши с женой глубокие соболезнования.

— Передам, обязательно передам. Всего хорошего, господин Петерс, — полицейский положил трубку раньше, чем Иварс успел попрощаться.

История становилась всё запутаннее. Конечно, Иварс ни на секунду не допускал, что Александр может покончить жизнь самоубийством и броситься под трамвай. Таким здравомыслящим людям не свойственны суицидальные наклонности. Да и если бы это произошло не по дороге на встречу с Иварсом, то в случайность ещё можно было бы поверить. Но столько случайностей за столь короткий промежуток времени происходить не может.

У Иварса кружилась голова. Ему приходили на ум слова, которые Анн обычно говорила ему по телефону, когда они по обыкновению созванивались вечером:

— Не знаю, как там у тебя, а у меня всё в полнейшем порядке, папа!

Казалось, всё это было так недавно — и вот по телефону человек, которого Иварс видел всего три раза в жизни, сообщает ему о гибели человека, который должен был распутать клубок всех трагических случайностей. Если Иварс был подавлен, то Айта была шокирована. От её невозмутимости не осталось и следа, как будто никогда она и не была улыбчива и отчасти даже самоуверенна. 

XIII

Иварс снова был в той квартире один. И снова, как и тогда, по его спине пробежал холод, и возникло чувство, что рядом есть ещё кто-то. Но Иварс был ко всему этому готов. Он приоткрыл окно, пододвинул к нему стул, и уселся на него, раскрыв ту самую книгу, в которой для всех, кроме него, были лишь пустые страницы. Импровизированная закладка, букетик, была из неё вынута, и Иварс долго гадал, на какой странице нужно открыть. Раскрыв книгу примерно на середине, он углубился в чтение. Он понимал, что со стороны выглядит довольно странным чтение книги с абсолютно пустыми страницами. Но его никто не мог видеть, да и такие мелочи Иварс пропустил бы мимо себя.

— Если счастье отнято, его уже не вернёшь. Все попытки тщетны. Ищущий чужое счастье обречён на гибель. Она произойдёт случайно и по его вине. Так будут считать все. Никто ничего не заподозрит, а если и заподозрит, то это будет очередным уроком, — Иварс читал вслух, — Каждому дано своё счастье, но его не может быть больше или меньше.

Иварс закрыл книгу и задумался. Случайно и по его вине — не про Александра ли речь? Ведь именно он пытался найти причину того, почему стал несчастлив Иварс. И роковая случайность с трамваем оборвала эти поиски.