Между двух миров. Школа выживания
Шрифт:
– Выходит, что мы спали вместе? – с нажимом вопросила я.
– Ты ведь не расскажешь об этом в ректорате?
– В серых глазах искрился смех. – Не хочу получить увольнительную.
– Я проснулась голая.
– Что могу сказать? Ты очень задорно раскидывала вещи по комнате.
– Мы что-то делали?
– Мы спали. Ты, кстати, храпела. – Он уже открыто надо мной потешался.
– Хорошо, господин преподаватель традиций Абриса, позволь спросить по-другому… Вчера, в тот момент когда я захрапела… кхм…
В лице Оливера появилась очень странное выражение, даже не знаю, что именно, удивление или мужское любопытство. Он кашлянул, почесал бровь и, безуспешно пряча ироничную улыбку, произнес:
– Думаю, тебе лучше знать, потому что лично я спал здесь. – Он, конечно же, кивнул на проклятую козетку и добавил, открыто намекая, какие лишения по моей милости пережил: – Всю ночь сидя.
Наши взгляды встретились. К счастью, ему хватило такта не засмеяться в голос, но даже от его ухмылки хотелось удавиться. Светлые духи, почему вы не проявили милосердие и не заставили меня проглотить язык прежде, чем я принялась размахивать девственностью, как кипенно-белым знаменем?
– Что-то есть ужасно захотелось!
– соврала я и кинулась к столу. – Давайте, уважаемый соседушка, скорее испробуем волшебную кашу от похмелья, а то я умру прежде, чем чего-нибудь съем.
Стараясь не смотреть на насмешника, уселась на скрипнувший стул.
– Можно мне компанию не составлять, - легкомысленно махнула я ложкой. – Вы, наверное, на первую лекцию рискуете опоздать?
– У меня сегодня занятия в обед, - объявил он, усаживаясь рядом.
– Проклятье, - пробормотала я едва слышно.
Горячая густая каша исходила ароматным дымком. Белую глянцевую поверхность украшали полоски разноцветного молотого перца, красные, черные и желтоватые. Хотелось верить, что Оливер готовил лучше своего деда.
Едва я зачерпнула клейкую массу ложкой, как Вудс вымолвил:
– Насчет вчерашнего…
– Тот детский чмок даже поцелуем нельзя назвать! – перебивая его, рявкнула я. Мужчина выглядел ошеломленным, но вдруг удивление уступило место широкой ленивой улыбке, медленно расцветшей на лице.
– Значит, кое-что тебе все-таки вспомнить удалось? – Он откинулся на спинку стула, сложил руки на груди, приобретя до раздражения вальяжную позу.
– Вообще, я не настолько жесток, чтобы добивать человека, умирающего от похмелья, но раз уж ты сама затронула эту тему…
И тут, не давая ему проложить измывательство, на улице заорали дурным голосом:
– Лерой, ты дома? Тихоня Лерой!!
На вопросительный взгляд соседа, я покачала головой, мол, в пьянке, может, и замечена, но собутыльников ранним утречком точно не ждала. С высоты второго этажа было видно, что у крыльца крутился парень. Стараясь разобраться, не ошибся ли адресом и не пытался ли в ранний час разбудить какое-нибудь добропорядочное семейство, он задрал
Сердце тревожно заныло, голове затрещало еще сильнее. Пусть его лицо было разбито, губы, скула, заплыл глаз, но я мгновенно узнала одного из скользящих, сидевших в прошлый раз в университетской едальне. Явно доведенный до отчаянья парень крикнул:
– Здесь живет Валерия Уварова?
В соседском саду истошно залаяла собака.
– Ты его знаешь? – оказалось, что Оливер стоял у меня за спиной и смотрел в окно.
– Что-то случилось с моей подругой, - чувствуя, как из-под ног уходит пол, я бросилась к двери.
Утро оказалось холодным и влажным. Не замечая, что выскочила из дома Оливера босая, я быстро спустилась по лестнице. Парень забрался на выступ в стене и, прикладывая ладони домиком, пытался через кухонное окно разглядеть обитаем ли первый этаж.
– Что случилось с Кристиной? – громко спросила я, останавливаясь на углу дома.
Ранний гость оглянулся. Его одежда была такой грязной, точно ночь он провел на свалке.
– Ты тихоня Лерой?
Скользящий спрыгнул на землю и отряхнул руки.
– Что с Крис? – начала я психовать, понимая, что просто не в состоянии переживать еще и долгие объяснения.
– Ночью была новая облава. Святошу поймали. Она просила, чтобы я нашел тебя. Сказала, ты сможешь ее вытащить.
– Она в городском участке? – меня разрывало между желанием впасть в истерику и злостью на Крис.
– Нет, в участке за городской стеной.
– Она скользила сегодня? – резко спросила я, мгновенно пытаясь прикинуть, насколько у Крис плохи дела.
– Ее поймали, когда она с остальными пыталась сбежать из молельной.
– Ты сказал молельня? – ужаснулась я, чувствуя, что голова готова лопнуть, как переспелый арбуз.
– Да, она с ума сошла!
Как дочь молельщика позволила себе осквернить святилище вместе с остальными вандалами? На мой взгляд, это было сродни тому, как плюнуть в лицо собственному отцу точно под Древом Судьбы.
– Что случилось? – раздался за спиной спокойный голос Оливера.
– Господин Вудс? – удивился парень, узнавая преподавателя, и для чего-то спросил очевидную вещь, ткнув пальцем в сторону мансарды: – Вы здесь живете?
– На первом этаже, - не моргнув глазом, соврал сосед и поставил мне под ноги мужские домашние туфли. – Обуй, а то простудишься.
Ноги утонули в его обуви.
– Я должна ехать за Крис, - заявила я и, нещадно загребая туфлями, направилась к веранде, даже не понимая, насколько противоречу сказанной Оливером лжи.
– Мне поехать с тобой? – предложил он.
– Не хочу вас обидеть, господин преподаватель, но моей подруге сейчас нужен хороший судебный заступник, а не учитель по традициям Абриса, - отозвалась я.