Между двумя мирами. Школа выживания
Шрифт:
– Я все равно не буду его покупать, – попыталась я отвертеться от примерки.
– Но ведь за пробу денег не берут, – пожала плечами продавщица.
Уже через пять минут я разглядывала свое отражение в высоком зеркале. Платье действительно село как влитое. Я никогда не отличалась формами и, несмотря на всю мою любовь вкусно поесть, со стороны походила на фитилек, но нежная ткань удивительным образом облегала тело, неожиданно подчеркивая изгибы.
– Идеально, – с довольной улыбкой вздохнула помощница. – Покажитесь друзьям?
Она
– Ты что здесь делаешь? – удивилась я, стараясь не обращать внимания на ноющую боль, возникшую в груди. Взгляд Валентина заскользил по моей фигуре, затянутой в нежное кружево.
– Кла… – Он поперхнулся и закашлялся. – Кларисса попросила приехать. Не знал, что ты тоже здесь.
– Мы вроде как развлекаемся с утра, – мрачно отозвалась я.
В этот момент распахнулась занавеска в соседнюю примерочную. Стоявшая перед зеркалом Кларисса была облачена в точно такое же, что и я, белое платье, обтянувшее полную грудь и крутые бедра. Казалось, что на женственной фигуре кружево расползалось по швам.
На комнату обрушилась неловкая тишина.
– Красивое платье, – натянуто улыбнулась невеста.
Испуганно покосившись на лучшего друга, я пробормотала:
– Я его сниму.
– Ты должна купить его! – остановила меня Кларисса. – Оно непременно понравится твоему парню.
– Какому еще парню? – мгновенно ощетинился Тин и повернулся ко мне: – И давно у тебя появился… парень?
Упрек в тоне обескураживал. Я открыла рот, не зная, что ответить, но Клара пропела:
– Оказывается, давно.
– Почему я ничего никогда о нем не слышал? – Теперь голос Озерова зазвенел от возмущения.
– Потому что ты мне друг, а не подружка!
– Ты должна нас познакомить, – произнесла Кларисса. – Давайте встретимся вчетвером. Что скажешь, Валентин?
Он ничего не хотел говорить, буравил меня нехорошим взглядом, словно я совершила преступление. На лице ходили желваки.
– У тебя правда есть с кем-то отношения, Лерой?
– Не с кем-то, а с мужчиной. Не понимаю, что тебя удивляет.
– Как его зовут?
Перед мысленным взором вдруг появились глаза стального цвета и тонкое колечко в нижней губе. С момента скольжения прошла всего пара седмиц, но мне уже не удавалось четко вспомнить лица Роя, словно мы встретились в давнем, полузабытом сне.
– Его зовут Роман, – назвала я имя абрисского ведуна на теветский манер. Ему без разницы, что я наплела друзьям, а мне врать проще, представляя перед глазами реального человека.
– Он из Кромвеля?
– Нет… Мы живем в разных городах.
– Сколько ему лет?
– Двадцать четыре.
– Он обладает Истинным светом?
– Его магия… несколько другой природы, – нашлась я и добавила, совершенно искренне рассердившись: – Клянусь,
Раздраженно взмахнув рукой, я заставила портьеру скрыть меня от пристального взгляда лучшего друга. Непроницаемое полотно стремительно распрямилось, словно занавес на театральной сцене.
Вечером в мои двери постучались. Посыльный привез большую коробку, перевязанную нежно-розовой лентой. Когда я распутала пышный бант и сняла крышку, под хрусткой бумагой обнаружила аккуратно сложенный белый кружевной наряд с ярлычком известной портняжной лавки. Сверху лежала чистая карточка. Стоило взять ее в руки, как кончики пальцев закололо, и по плотной бумаге замельтешила искра, выжигавшая написанную знакомым летящим почерком строку: «Принарядись для своего парня».
Валентин намекал, что не верил, будто у меня завязались отношения с другим мужчиной.
– Жестокий идиот, – с раздражением я отшвырнула карточку и вернула крышку на коробку.
Ирония заключалась в том, что Рой действительно существовал, дышал, творил магию. С одной оговоркой – он жил в параллельном мире.
Вокзальная площадь галдела и суетилась. Подъезжали и отъезжали многоместные тяжеловозы, переругивались грузчики. То и дело в гомон людских голосов вплетался пронзительный звон колокольчика, предупреждавшего о прибытии очередного междугородного дилижанса.
Папа уезжал в столицу читать лекции по истории в Королевской академии. После инцидента с игрой, мне с трудом удалось уговорить его не отказываться от выгодной работы. Пришлось поклясться, что я буду вести себя паинькой. Теперь мы стояли у открытой двери в душный омнибус, в растерянности наблюдая за другими путешественниками.
– Отъезжаем через пять минут, – прикрикнул контролер.
– Ну все, дочь. – Отец забрал у меня корзину со снедью и поцеловал в лоб. – Езжай уже домой.
– Не забудь положить еду в холодильный шкаф. Замораживающей руны хватит только до ночи, потом все испортится, – проинструктировала я и осторожненько попросила: – Не говори тетушке Матильде, что я не приехала домой из-за судебного предписания, а то она меня закидает ворчливыми письмами.
– Хорошо. – Он улыбнулся. – Только пообещай, что больше никакого Абриса.
– Я думала, ты сторонник примирения с Абрисом и всего такого, – принялась дразнить.
– Да, но не когда из-за него мою дочь забирают в участок. – Он кивнул. – Ну, иди.
– Пока. Обещаю, что в этот раз ты обнаружишь меня на диване с молодым человеком, а не в стражьем участке. – Я помахала ему рукой. – Отправь сообщение, как доберешься.
Пока я шла к выходу, то несколько раз оглянулась. Наконец он скрылся в омнибусе. Путь до столицы занимал почти весь световой день, было бы проще переместиться с помощью ворот, но отцу строго запретили магические перегрузки и приходилось путешествовать омнибусами.