Между мирами 2
Шрифт:
Итого под рукой у меня будет пять магических конструктов из семи. Учитывая, что печати адаптационно-масштабируемы, мне не помешает поскорее заполнить две оставшиеся ячейки. Важно начать работать с ними как можно раньше, чтобы хоть частично раскрыть вложенный в них потенциал. Конечно, это совсем непростая задача, которая съедает кучу времени. Я даже не успеваю нормально прокачивать те печати, которыми уже обладаю. В отличии от защитного «аурного покрова», тот же «малый импульс» так и не превратился во что-то стоящее. Все откладывал работу с ним на потом и лишь изредка используя его в тренировочных боях с Ларионом. Да и «призрачный кокон», который призван скрывать от окружающих мое реноме, тоже требовал внимания к себе. Хоть я на автомате и поддерживаю его постоянно, но над улучшением не задумывался. А ведь там масса
Так что ситуация как у бедолаги ежика: и хочется, и колется. Теперь понимаю магов, которые запираются отшельниками в своих башнях и сутками напропалую оттачивают свой магический арсенал. Тем не менее, одно место я намерен выделить под что-нибудь лечебное. Понятно, что хилером мне не стать, да и сложные травмы так просто не залечить. Однако большинство повреждений, преследующих меня, это ссадины да синяки, с которыми такая печать справиться на ура. Все таки техника восстановления, которой обучил меня мастер Чэнь не дотягивает до полноценного заклинания. В копилку с ним идет пассивная регенерация, да и повышение устойчивости к ядам и прочей заразе лишним не будет. Позволит поменьше таскать с собой туалетной бумаги в походах. А если прокачать печать и набраться опыта, то можно лечить и более серьезные травмы. Да и в случае чего, хотя бы поможет дотянуть, не откинув ласты до профессионального лекаря. К тому же с такой печатью должен справиться и наш клановый мастер душ. Он так-то скилловый дядька, та же печать «Контроль пространства» ненамного проще заготовки под домен. Но это планы на будущее. Пока же я нащупал четкие следы очередной аномалии.
Определив направление, я максимально сузил поле контроля, постепенно вытягивая его в сторону предполагаемой проблемы. Сейчас главное не налажать с определением границ искажения, иначе можно огрести неприятностей. Оставив Рагванну на месте, переместился поближе к аномалии, которая занимала не больше пятидесяти квадратных метров. Воздух впереди дрожал, но не только от раскалённого песка. Искривление пространства заставляло линию горизонта колебаться, местами закручиваясь в психоделические спирали. Энергетический фон вблизи перекрута был повышен, как обычно, бывает рядом со всевозможными отклонениями. Однако здесь эфир имел родственные оттенки стихии пространства. Давно отметил для себя, что медитации вблизи таких патологий реальности гораздо продуктивней. Вот и сейчас я уселся на задницу, не спеша активировать артефактный балансировщик. Мне пока конкуренты не нужны, он ведь тоже работает аналогичным образом, поглощая излишки эфира.
Наполняя до краев свое сосредоточие, я раз пять сливал всю накопленную ману в кольцо прежде, чем активировал балансир. Устройство в форме классической летающей тарелки, выполненное из мутно-зелёного металла, зависнув в воздухе, начало излучать мягкий свет. Аккуратно толкнув артефакт в сторону аномалии, принялся наблюдать за процессом. По мере приближения к центру дефектной области свет становился все ярче. Как только чудо-тарелочка достигла цели, то начала пульсировать. Этот процесс сопровождался вибрациями в воздухе, которые усиливались по мере работы балансировщика пространственных искажений. Вокруг устройства начали формироваться краткие яркие всполохи как у закоротившего трансформатора, которые постепенно распространялись по всей площади патологии.
Я так и не разобрался, куда артефакт сливает излишки эфира, которые он поглощает с невиданной скоростью. Аномалия буквально на глазах начала уменьшаться в размерах. Линия горизонта медленно обретала стабильность, и даже воздух вокруг стал спокойнее. Запустив процесс, принял позу падамасана для очередной медитации. Скрестив ноги и расположив ступни на противоположных бёдрах, вытянул тело в струну, устремившись макушкой куда-то к Солнцу, где бы оно сейчас ни находилось. Глубокими вздохами прогнал воздух по легким и обратился к тишине внутри себя. Все равно ближайшие несколько часов мне больше делать нечего.
Когда энергетический фон плавно утих, и окружающее пространство окончательно пришло в норму, тарелка погасла и мерно опустилась на песок. Подобрав еще леденящий руку артефакт, успел удивиться, что на песке осталась
— На сегодня всё. Устал. Погнали в лагерь, — обрадовал задремавшую на солнышке змеюку.
— Пфф. Слабак! — очередной раз неполиткорректно оценила она мое состояние.
Не слушая ее подколки, наскоро определился с направлением и, грубо схватив ее за отворот расшитой цветным узорами рубахи, без остановки допрыгал до лагеря. Разжав пальцы, отпустил обмякшее от перенесенных прыжков тело на песок. Глянув на то, как потерявшая связь с реальностью Рагванна изображает Уробороса, скручиваясь в причудливые петли, кинул.
— Пфф. Слабачка! — чем вызвал заливистый смех ее сестренки, которая выползла из-под навеса и поспешила к извивающейся на песке фигурке.
Вот, блин, извращенки. И культ силы тут не причем. Хотя странно было надеяться на то, что у таких созданий похожие на наши социальные догмы. С другой стороны, у нас тоже хватает любительниц позубоскалить над фейлами подружек. Упав в тенек от тряпичного навеса, я окликнул Ксандру.
— Хватит над родственниками измываться. Что там у нас с ужином? Только не говори, что опять этого вонючего червя запекла, — скорчил я недовольную рожу, вспомнив тошнотное амбре местной дичи.
— Так возьми и приготовь сам. Гляди, какой неженка нашелся. Мясо песоченей ему не нравится, — завела она свою шарманку, прикрывая ею свою лень.
Понятно, опять придется залезать в свои запасы. Хорошо, что они у меня есть. Плохо, что Альра мне довольно примитивное хранилище подогнала. Даже опции стазиса нет в наличии. Так что скоропортящиеся продукты долго в нем не потаскаешь. Но даже вяленая баранина так не благоухает как жирное мясо песочного червя. Не знаю, чем он там питается, но стойкое амбре ничем не получается перебить. К нему можно только привыкнуть, если трескать с детства, как это делали сопровождающие меня змеелюдки. Вот кто уплетает песоченей за обе щеки, даже не пережёвывая, а заглатывая куски целиком. Отвратное зрелище, особенно, когда они это делают демонстративно. Но я привык и к нему, да и на голод пока не жалуюсь. К тому же наше путешествие поэтому, казалось бы, бескрайнему песчаному океану уже подходит к долгожданному финалу. Мутная пелена границы мира, уже виднеется на горизонте. Завтра планирую доскочить до неё и, закончив проверку этой части Великой Пустыни, отправиться домой. Там можно будет пополнить припасы перед следующей экспедицией. По договорённости, мне в ближайшее время нужно будет проверить наличие аномалий еще в трёх места. Чувствую, что у моей магоформы контроля пространства скоро произойдет качественный скачок. Так что, думаю, за месяц должен управиться.
Глава №11
Сбавившее свой накал светило окрашивало небо в багровые оттенки, уже собираясь нырнуть за горизонт. Сестрицы оживленно беседовали у костра, споря то о степени готовности шкворчащих кусочков мяса, то об очередности ночного дежурства. Под этот гомон я нырнул в медитативное состоянии, собравшись, как обычно, перед сном поработать, укрепляя связь со своей стихией. Это была важнейшая часть моего развития. Филонить и пропускать тренировки нельзя ни при каком раскладе. Если не будешь двигаться вперед, то так и останешься на месте. Про то что, это место может оказаться абсолютно не приспособленным для комфортной жизни, можно и не упоминать. А так каждый новый шаг приближал меня к заветной цели: получить полный контроль над своей стихией и вообще нафиг свалить из этих мест.
Пространство послушно откликнулось. Погружаясь, я ощущал, как оно становится более плотным и осязаемым, обволакивая меня словно густой туман. Казалось, достаточно легкого воздействия, чтобы скрутить или прорвать его. С каждой тренировкой я старался продвинуться чуть дальше, достигая все более глубоких уровней взаимодействия со стихией. Вот и сейчас чувствовал, как по мере погружения родная стихия уплотняется липкой патокой, обволакивая меня. У меня хоть и с трудом, но получилось достичь пятого слоя, нырнуть глубже пока не удавалось. Здесь уже во всей красе можно было прочувствовать давление стихии, словно толщи воды над головой глубоководного ныряльщика. Ощутив, что предел достигнут, и дальнейшее погружение мое тонкое тело не перенесет, я замер, полностью сосредоточившись на ощущениях.