Между нами любовь

Кистяева Марина

– Я сейчас смотрела твою галерею… в телефоне… Ты так и не запаролил его по биометрии.

Она сожалела, что болезненное состояние и то волнение, что охватило её и с которым ей никак не удавалось совладать, мешало рассмотреть выражение его лица. Глаз…

Она знала – в них тревога. Причём за неё.

– Зачем мне биометрия? Что мне прятать в телефоне от тебя?

– Там фото… девушки…

– Её зовут Рая.

– Рая… Раечка…

Фаина снова зажала рот ладонью. На этот раз истерики избежать

не удалось.

Давид выругался, вскочил. Сходил на кухню, принёс воды.

– Пей.

Рая… Какое красивое имя.

Раечка.

Фаина снова и снова пробовала его. Повторяла про себя, всхлипывая и пытаясь прекратить плакать.

Не помогало.

Фаина послушно выпила воды, понимая, что если сейчас не прекратит истерику, Давид начнёт действовать дальше. И через час она окажется в больнице.

Она же пыталась соединить воедино то, что не соединялось. Никак.

Если учитывать логику…

А вот сердце и сны…

Они говорили о другом.

Давид стоял рядом, нависал, внимательно наблюдая за малейшими изменениями, происходящими с ней. Отходить и не думал.

Фаина вернула ему пустой стакан и поднялась. Ноги не держали.

Она почти незаметно пошатнулась, потом прижалась к мужу. Пусть обнимет… Пожалуйста. Так, как умеет только он…

Ей не пришлось ничего говорить вслух. Давид прижал к себе.

– Ты как?

– Дава, скажи мне… скажи, – она задрала подбородок кверху, тоже всматриваясь в лицо дорогого мужчины. – Ты мне веришь?

– Твою же мать, Фая! Ты можешь сказать, что происходит?

– Сколько лет Рае?

Муж сильнее сжал губы. На висках запульсировала венка, к которой Фаина тотчас прикоснулась. Провела кончиком пальца, желая сгладить бьющее его изнутри напряжение.

– Двадцать два.

– Дату рождения знаешь?

– Фаина!

Он не выдержал, повысил голос.

Женщина поспешно кивнула и отошла от мужа.

– Дава, послушай, та девочка…

Муж напрягся.

– Нет, послушай… Помнишь, я тебе говорила, что была беременна и потеряла ребёнка на позднем сроке? Точнее, родила и…

– Ты запретила поднимать эту тему.

– Да, запретила.

Руки Фаины задрожали.

– Но смотри… Сейчас.

Она кинулась к шкафу. Одну дверцу открыла, вторую. И начала выкидывать вещи, разбрасывая их по полу.

Давид стоял каменной статуей. Нахмуренный. Где-то даже раздражённый и злой. Он готов был выслушать её, терпеть прихоти, потому что… Ну потому.

Фаина редко истерила, почти никогда. Она умела сдерживать эмоции. А сейчас не могла. Да и не хотела.

Она достала старый альбом, вскочила на ноги, пошатнулась. Давид бросился к ней.

– Ты чего?! Ну-ка, успокаивайся давай.

– Нет, смотри…

Она лихорадочно листала альбом, пока не развернула его и не показала Даве.

–

Мне тут двадцать лет. Скажи… Скажи, Дава, бывают такие совпадения?

***

По спине мужчины пробежал холодок.

Нет. Мороз.

Мышцы неприятно сковало.

На него с изрядно выцветшей фотографии, которой было лет тридцать, смотрела… Рая.

Давид взял снимок. Пальцы дрогнули.

Вот оно, оказывается, как бывает…

Совпадение? Или что?

В первый раз, когда он увидел Раю, она напомнила ему Фаину. Было такое… Остигов, который стоял рядом, тоже отметил сходство. Но это ничего не значило! Абсолютно!

– Фаина, не придумывай. Я понимаю, у тебя…

– Нет, ты не понимаешь! – жена очень редко повышала голос, но сейчас эмоции били через край. – Дату мне скажи. Точную.

– Зачем? У Раи есть семья и…

– Акопян мог пойти на подлог! На всё…

Давид предупреждающе покачал головой, показывая Фаине, что не стоит дальше развивать тему.

Но кто бы её послушал…

– Мне на протяжении двадцати двух лет снится сон. Почти один и тот же… Девочка. Сначала маленькая… Совсем кроха. Ты же знаешь про этот сон, Дав! Знаешь… Зачем отрицать! Я рассказывала тебе о нём постоянно. После каждого раза, когда у нас не получалось забеременеть, после неудачных ЭКО. Сколько у нас их было? Много. И ни разу, ни разу ничего не получилось! Почему?

– А почему ты мне не позволила раскрутить тему с Акопяном? Почему запретила? А сейчас? Этот ублюдок избил тебя беременную, ты родила в дороге и…

Фаина зажала его рот ладонью.

– Мне показали ребёнка… Мёртвого! Я похоронила дочь! Но…

Женщина снова подбежала к дивану, схватила телефон, попыталась его открыть, на этот раз у неё ничего не получилось.

– Покажи мне снова её фотографию! Покажи, Дава!

Мужчина подошёл к ней и отобрал телефон. После чего снова прижал жену к себе.

– Хватит, Фаин… У Раи есть семья и…

Женщину в его руках затрясло, заколотило.

– Я рожала в машине. Ты же знаешь… Был сильный ливень. Я постоянно теряла сознание. А потом… Пришла в себя уже в больнице. И мне показали… показали гробик… И…

– Хватит, – снова процедил он, чувствуя, как его самого начинает потряхивать.

Казалось бы, с чего. Мало ли что придёт в голову больной женщине. Надо называть вещи своими именами.

Ну есть сходство, да. Но остальное – за гранью фантастики.

Он пытался поговорить с Фаиной, вразумить её. Та его не слышала. Просила показать фотографию снова и снова. Требовала других снимков.

– У меня их нет! – сорвался он.

– Не верю, – совершенно спокойно отреагировала Фаина, скрещивая руки на груди. – Показывай, Шахов.