Между прочим
Шрифт:
По натуре я не игрок, азарт — не моя стихия. Наверно что-то напутала внутренняя химия, приняв мимолётное возбуждение за серьёзный повод поверить в серьёзность предложения.
На секундочку поставил рядом Алину и Дину.
Если рассматривать экстерьер, эстетические, так сказать, декорации, Дина в конкурсном забеге выбывала сразу. Но отчего я про девчонку вообще в подобном контексте подумал, вот в чём вопрос. Она-то ничего не обещала.
Сомнения грызли всю дорогу, но стоило увидеть Алину, как частота романтических колебаний душевного маятника
Как было не поплыть, видя на расстоянии прикосновения такое роскошное угощение!
Нечто ретивое взыграло, пустилось в пляс.
Голова шла кругом, мышцы задеревенели, представляя восхитительно трепетное интимное напряжение. Её плотоядный взгляд, соблазнительная спелость выпуклых форм, генетическая память тела, бесстыдно влекущий к блаженству женственный аромат — все доводы в пользу Алины, которая была прекрасна и доступна как никогда.
— Так и знала, Гарик, так и знала, что произведу на тебя впечатление!
Я хотел немедленно, прямо сейчас, обнимать, целовать.
— Торопыга, — прошептала она, останавливая меня жестом, — всё будет, иначе, зачем встречаться. Возмужал, заматерел. Дай насмотреться вдоволь. Сколько мы с тобой не виделись?
Я был ошеломлён.
— Выпьем по чуть-чуть, самую малость, для разогрева, — спросила Алина, усаживаясь напротив.
— Может, сначала потанцуем?
— Как ты предсказуем, Дёмин. Ничуть не изменился. Могу поспорить на что угодно, сейчас начнёшь нюхать волосы, прижмёшь так, что косточки хрустнут, потом я почувствую животом нечто пульсирующее, горячее. Не заводись, у нас полно времени.
— Тогда пересяду к тебе.
— Это можно.
Я уселся рядом, плечо к плечу, заказал пару крепких коктейлей для начала, фруктовые салаты и бутылку красного мартини.
— Помнишь, любимый.
Алина потёрлась щекой о мою щёку, — расскажи о себе. Вспоминал? Только честно. Или проклинал?
— Зачем ворошить прошлое.
— Считаешь, у нас есть настоящее? Ты один… где работаешь?
— И учусь, и работаю. Не хочу плестись позади прогресса. У меня неплохой послужной список, есть шанс получить свою лабораторию. А на личном фронте… не сложилось. Впрочем, не пытался. Ты меня здорово осадила. Как удивительно пахнут твои волосы! Не могу поверить, что мы опять вместе… что можем, наверно, снова стать парой.
— Ну, прости, Гарик! Я неправа. Ничего, наверстаем. С процентами отдам всё, чего ты лишился по моей вине. Любимый!
Алина положила руку на моё колено. Я вздрогнул. Это извинение, провокация, игра — что? Как себя вести?
Притянув девушку к себе, целомудренно поцеловал в шею. Бархатистая кожа возбуждала фантазии, манила возможностью немедленно окунуться в забытый со временем, но такой волнующий океан наслаждений.
— И всё-таки танец. Хочу прикоснуться к тебе всем телом, ощутить предельную близость. Знаешь, я научился видеть с закрытыми глазами… тебя видеть… осязать, обонять,
Мысли путались в голове. Алина держала меня на дистанции, словно приглядывалась, словно боялась ошибиться, довериться. Так казалось. То же происходило со мной, но воображение настойчиво дорисовывало позитивный образ, исключая иные варианты. Два раза снаряд в одну воронку не падает. Так говорят.
Мне стало невыносимо жарко. Дышать стало нечем.
— Давай отсюда уйдём, — предложил я, не в силах сдержать желание впиться в её изумительные губы поцелуем.
Алина опять положила ладонь на моё колено, сместила её к центру и вниз, невесомо дотронулась до самого интимного.
— Ого, мой мустанг бьёт копытом. Похвально. Давай ещё посидим, здесь так мило, так уютно. Я тоже тебя хочу, просто умираю от желания, но… мы же не дети. Нужно уметь ждать, уметь усмирять желания. Нагуляем аппетит и тогда…
О чём она говорила, я не понимал. Моей руке было дозволено нырнуть под блузку, губам — исследовать шею, ухо, обнажённое плечо.
— Щёкотно, Гарик, с ухом осторожней, не хочешь же ты, чтобы я прямо здесь, прямо сейчас… ты же понимаешь, о чём я… это самая чувствительная интимная точка! Ты такой славный, такой трогательный. Как я соскучилась!
Моя рука настойчиво исследовала тугой животик, добралась до застёжки бюстгальтера, которая почему-то оказалась спереди, расстегнула.
Что творилось со мной, не описать словами. Я был на грани фола. Почувствовав напряжённую вишенку соска, мгновенно провалился в нирвану. Это был нокаут. Как спортсмен, я знал — чтобы продолжить поединок не получив поражение у поверженного бойца есть только девять секунд.
Именно их не хватило. Я задохнулся.
— Дисквалифицирован, Гарик! Прекрати, на нас смотрят.
— Тебе приятно?
— Тешишь мужское эго, развратник! Не скрою, ты меня всегда возбуждал, а теперь, после продолжительного тайм-аута, просто сатанею от близости. Зачем мы пошли в кафе? Нужно было начать с главного, а заново знакомиться потом, когда сбросим напряжение. Ладно, в следующий раз так и сделаем. Расплачивайся, поехали к тебе.
— В следующий раз?
— Неудачная фигура речи. Мы же не собираемся расставаться ещё раз, так ведь?
Такси как назло не было. Погода промозглая, ветреная. Мы обнялись, чтобы согреться.
На этот раз меня затрясло основательно.
Таких вкусных губ я не пробовал… с того памятного дня, когда Алина сказала, что всерьёз влюбилась в другого, что пора расставаться.
Почему я про это вспомнил?
Ах, да! В самый сладкий момент раздался звонок на её телефоне.
— Не отвечай, — просил я, но Алина не послушала.
— Что-что… когда, говоришь… уже приехал? Но, ты же говорил… неужели нельзя было предупредить! Ладно, поняла. Не кричи… уже еду, любимый. Вина купи… Мартини. Целую!