Между Сциллой и Харибдой
Шрифт:
Затем, сделав донельзя умное лицо, слегка приоткрываю занавес над будущим:
– Но, времена меняются – меняется и трудовое законодательство, Ксавер! Не за горами то время, когда предприятия переведут на хозрасчёт, на них будет введена сдельная оплата, а за опоздание на пятнадцать минут и за тунеядство – «гегемонов» будут отлавливать, как негров в Африке в своё время и, отправлять заготавливать лес на дальнюю делянку…
Моё пророчество, впрочем, не произвело должного впечатления:
– Да, когда это
– Согласен, это будет ещё не скоро. Однако…, - несколько примиряющим тоном, сделав паузу, – в наших силах, годков скажем эдак на десять – этот момент приблизить.
В сердцах хлопает ладонью об стол:
– Нет, денег я тебе не дам!
С металлом в голосе в полголоса говорю, аки танк траками лязгаю:
– Однако, ты меня неправильно понял, Ксавер: я к тебе – не побираться пришёл. А за своей – обусловленной при первом знакомстве, «мздой».
Мы отныне с ним гутарим на равных!
У меня теперь есть своя силовая структура и, пара моих самых боевых парней из «Вагнера» – ныне мирно курят с его шнырями во дворе, имея приказ в случае «фарс-мажора» – разнести этот петушатник в пух и перья.
Он, подняв на меня изумлённые глаза и схватив мои финансовые расчёты, стал яростно тыкать в них пальцем:
– Ты издеваешься?! Какая, на хер «мзда»?! От твоего «Жилстроя» пока одни убытки!
Жёстко прерываю поток его красноречия:
– Возможно, ты просто – плохой менеджер, Ксавер? Возможно, ты следовал не всем рекомендациям – что я тебе дал?
То горячится:
– «Рекомендациям»?! Да, чтоб ты понимал – я бы вообще разорился, если бы твои рекомендации выслушивал!
Привстав, нависаю над ним и обличительно:
– Ой, ли? Вот я рекомендовал тебе скупать облигации обязательных и добровольных государственных займов… Ты прислушался к моим словам? Ты скупаешь облигации у нэпманов?
– Да, чтоб я…, - задыхается от возмущения, – да, ты – вообще!
– И, затем снова будешь меня упрекать, что моя инфа приносит тебе недостаточно бабла?!
У Ксавера несомненно «на подходе» приступ истерии… Глаза округлились и расширились, зрачки наоборот сузились, усы ощетинились – а в уголках искажённого бешенством рта появляется пена… Он всё сильней и сильней начинает напоминать мне Петра Великого в приступе неконтролируемой ярости. По крайней мере таким – каким я его себе представляю.
Глаза в глаза, даю «весь расклад» – хоть и несколько громче обычного, но спокойно:
– С началом следующего – 1925 года, Наркомфин отменит обязательные займы, а уже выпущенные облигации будет усиленно выкупать с доходностью 36 процентов в год…
Задыхаясь, тот жёстко приземлившись обратно на стул:
– Охуе… СКОЛЬКО?!
Некоторые
В 1925 году советские руководители финансами решили, что народ-де «созрел» и пришла пора размещать государственные займы только на добровольной основе. Чтоб стимулировать интерес нэпманов – владельцев частных капиталов, купленные ранее ими облигации принудительных займов – разрешалось продавать без ограничений.
Однако, «гладко было на бумаге»!
В ответку, никто добровольно деньги государству не нёс и, когда выкупать займы стало обходиться слишком дорого – подобная практика прекратилась.
– Столько, сколько слышал! Следующий год – вообще будет наиболее благоприятным для людей умеющих делать деньги.
Выражение лица моего собеседника начало меняться: круглые глаза меньше не стали – но уже от удивления, усы обвисли, а разинутая «варежка» захлопнулась. Вдосталь насладившись произведённым эффектом, продолжаю:
– Особенно выгодными будут облигации 2-го крестьянского займа – с доходностью десять процентов (внимание!) в месяц. Кроме того, будет введена практика выдачи частнику займа государственной ссуды – под покупаемый им билет в семьдесят процентов от его цены…
Подмигнув заговорщически, как соучастнику не совсем «светлых» дел:
– …Как там твой московский трест «Госжилпромстрой» поживает? В ссуде, случайно не нуждается?
Наконец, Ксавер как будто в изнеможении – аж испарина на лбу выступила, откинулся назад в кресле. Не садясь, я уставил в него указательный палец:
– На руках у населения находится облигации госзаймов на 126 миллионов рублей. Вот и посчитай сам: на какую сумму ты принесёшь мне ущерб – если не воспользуешься моими рекомендациями. Ты сможешь его возместить мне, Ксавер?
Последнее, прозвучало даже несколько угрожающе… Впрочем, тот не обиделся.
Минут через десять придя в себя, подпольный миллионер облизнул губы и хриплым голосом спросил:
– Твоя инфа верная?
– Как любимая жена из сераля Эмира бухарского!
В его глазах появляется суеверный страх, но тем не менее пытается хорохориться:
– Почему ты не сказал мне раньше?
«А попробуй сам разгреби завалы информации на моём компе и отдели в них зёрна от плевел, – мысленно ответил, – сам до сих пор парюсь, но выхода нет – придётся нам с тобой рискнуть…».