Между Сциллой и Харибдой

Зеленин Сергей

И, ВОТ – ОНО!!!

В двадцатые годы и, я уверен – все тридцатые и сороковые, эта технология будет именно такой – ПРОРЫВНОЙ!!!

В отличии от других подобных технологий, здесь не надо идеально сушить дерево, что является сущим геморром в моём «деревянном машиностроении». Этот процесс растягивается порой на долгие месяцы – ведь специальные сушилки с СВЧ-печами, мне пока недоступны. Наоборот, процесс химической пластификации может производится – не только на сухую газообразным, но и водным раствором аммиака – при атмосферном давлении и комнатной температуре…

Но при нагреве

всего лишь до ста градусов и повышения давления до «паровозного», продолжительность процесса – сокращается более чем в десять раз!

А можно, на выбор, обрабатывать древесину естественной влажности газообразным аммиаком – при тех же условиях и с теми же результатами.

После процесса химической пластификации, плотность берёзы увеличиваться с 600 до 800 килограмм на метр кубический, осины – с 480 до 750 кг/м^3. То есть, превосходящую обычный дуб. Точно так же – увеличивается твёрдость, прочность и износостойкость деревянных изделий, а себестоимость при этом – по сравнению с тем же дубом, остаётся меньшей – как бы не наполовину.

Этот способ не зря был назван химическим «пластифицированием»: при нём, довольно массированные деревянные изделия – можно гнуть для изменения их формы. Причём, в последующем – они её будут сохранять, даже после пропарки.

Латыши пробовали делать лыжи из пластифицированной аммиаком обычной берёзы и, они – оказались не хуже изготовленных из дорогущей импортной древесины гикори.

Ещё одна многообещающая технология, вытекающая из этой – «материнской».

При пластифицировании аммиаком древесных стружек или опилок, а затем их смешивании с фенолоспиртами (всего полтора десятка процентов от общей массы) – первичными продуктами конденсации фенолформальдегидных смол, получается ещё один замечательные материал – «деревопластик», плотностью – без малого полтора килограмма на сантиметр кубический. Из него затем можно прессовать всё что угодно: от древесноопилочных плит для изготовления мебели – до дешёвых электроустановочных деталей (изоляторов), производимых сейчас из дорогого фарфора или дефицитного в СССР бакелита.

По моим самым скромным прикидкам, этот рынок – стоит не менее ста тысяч рублей в год и, по мере роста электрификации страны – будет с каждым годом увеличиваться.

* * *

Однако, из формулы «e=mc в квадрате» – атомная бомба сама собой не сделается и не взорвется!

Чтоб реализовать любую прорывную технологию – нужны грамотные специалисты, подходящее оборудование и требуемое сырьё.

Первых, я нашёл достаточно легко – читая научно-технические журналы и давая объявления в газеты. Таким образом, с целью устройства на «интересную и высокооплачиваемую работу» в Ульяновск приехали «два горца» – Баркалая Гиви Онисеевич и Гордон Лев Владимирович. Первый был мегрелом по национальности и, за «грузина» – вполне мог заехать по физиономии. Второй – потомок шотландца перебравшегося в Россию (если не при Горохе, то при Петре – это точно) и, очень обижался – когда случайно или преднамеренно изменяли третью букву в его фамилию.

Уже вместе с ними, из неведомого предназначения химического оборудования – «прихватизированного» мной ещё осенью 1922 года, подобрали более-менее подходящее для наших целей, отремонтировали и апгрейдили его – прикупив или изготовив заново недостающее. Главное было

добиться герметичности автоклава – где происходил сам процесс пластификации. Ведь, аммиак – довольно едкое и ядовитое вещество. Но с помощью нашей комсомольско-молодёжной артели девушек-сварщиц под началом Сашки…

Ой, извиняюсь!

Александры Макаровны – девушка Кузьки-Домовёнка, нам это удалось в полной мере и, к осени 1924 года – всё было готово для проведения первых смелых экспериментов.

Теперь дело осталось за малым – сырьём, то есть.

Хоть и малоценного, но дерева было – хоть завались, а вот с аммиаком возникло – казалось бы непреодолимое препятствие: кроме как в виде нашатырного спирта (10 % водный раствор) в аптеках или на аптечных складах – достать его было невозможно. Концентрация меня на первое время вполне устраивала: она и должна была быть – от одного, до тридцати процентов.

Но, цена!

Цена нашатыря была довольно впечатляющей, ибо как и продающийся там же кокаин – товар был импортным и зачастую контрабандным. Да и практически все лекарства в тогдашней России – имели буржуазные «корни», кроме конечно «дёгтя берёзового» – от лишая чешуйчатого и чесотки и, продающегося строго по рецепту врача медицинского спирта – на все случаи жизни.

Даже, прикиньте – какой-то грёбаный йод!

Какой, как вспомню своё «детство золотое» при «бровеносном застое», моя матушка на меня – буквально литрами выливала из-за каждой царапины.

В России, которую мы – с там трудом «потеряли», первый цех по добыче аммиака из дымовых газов коксохимических предприятий – был построен в 1916 году, в городе Юзовка (Донецк). Из этого аммиака, по методу Андреева – производилось до 8 тысяч тонн азотной кислоты в год, целиком шедшей на военные нужды – для производства взрывчатых веществ.

Всю документацию Временное правительство бесплатно передало союзникам из Антанты (узнаю наших демократов-рыночников!), сам завод в Юзовке – был разрушен во время гражданской войны и, после этого про производство аммиака в стране – не вспоминали целых десять лет.

Видимо ждали пришествия Мировой революции!

Лишь в 1928 году в Березниках и в 1931 году на Чернореченском химзаводе, начнут работать цеха азотной кислоты по технологии и на оборудовании, купленных за границей. Затем, уже по своим проектам – начинается строительство цехов по производству азотной кислоты из синтетического аммиака – в Горловке, Березниках и Новомосковске. Примерно тогда же, создаются «Государственный научно-исследовательский институт азота» (ГИА) и «Проектный институт азотной промышленности» (ПИАП) и, к началу Великой Отечественной войны – наша страна по производству синтетического аммиака вышла на третье место в мире.

Вот это понимаю – государственный подход!

Но, у нас-то в Ульяновске – не государственный «подход», а частно-артельно-кооперативный. Мы не можем, не имеем возможности строить гигантские химкомбинаты и по методу фрица Габера производить аммиак, на тонну которого при этой технологии – уходит не многим менее десяти тонн каменного угля.

* * *

В принципе на первые – довольно обнадёживающие опыты по пластификиции древесины, нашатыря – скупленного по всем аптекам Нижегородской губернии, нам с «горцами» вполне хватило.