Междустрочья. Сборник
Шрифт:
А если так… Если так…
Становилось даже немного не по себе от такой мысли. Всё равно как найти один из древних уничтожающих амулетов – мел или кирпич… Держать его в руке и знать, что вот он, настоящий, легенды не врали.
Одна из птиц хрипло крикнула и тяжело поднялась в воздух. От толчка провод закачался с новой силой. Вторая птица улетать не стала, только крикнула куда более тонким и ломким голосом, закачавшись вместе с проводом.
Мечеслав бегло перелистал страницы наугад, взгляд зацепился за угловатое, не очень ровное изображение чудовища-мантикоры, льва с лицом человека. «Мантикора
Мечеслав отвлёкся, поглядел на качающийся провод, затем подошёл к окну. На лужайке у дома никого и ничего не было.
Наверно, ему показалось: птица просто прянула вниз и улетела, резко сменив направление. Птицы, кажется, умеют так делать.
(Пожалуй, только чуть сложнее вышло бы убедить себя, что птица изначально была одна, а вторая ему почудилась).
В этом городе и впрямь странный ветер: кричит и поёт на все голоса.
Наконец их позвали: вход расчистили достаточно, чтоб можно было, чуть нагнувшись, пройти взрослому человеку.
Мечеслав спешил как мог, но всё равно опоздал: Мартин был уже на месте (вечное соревнование М и М, в котором никто не одерживал победу надолго).
– Я тебе ещё в седьмом часу звонил, глухая тетеря, – беззлобно осклабился Мартин. Мечеслав только отмахнулся: он торопился спуститься и теперь-то посмотреть.
Вход в пещеру хорошо укрепили: к аркам добавились теперь деревянные щиты и ограждения. Мечеслав по наклонной спустился до конца штольни, кинул взгляд вниз, покуда хватало света.
Да, там абсолютно точно ступени, ему не показалось в первый раз.
– Ну что? Увиделся со своей пещерой драгоценной? – Мартин неожиданно возник за правым плечом.
– Это ведь ступеньки. Ступеньки, так?
– Ну, положим.
– Ты не думаешь, что это могут быть катакомбы?
Мартин скептически приподнял брови, склонил голову набок:
– Я вообще не настолько уверен, что есть какие-то катакомбы.
– Но ступени? Ступени сделаны людьми? Что скажешь?
Мартин помолчал с минуту, всё так же скептически окидывая взглядом путь под землю.
– Не поручился бы. На самом деле, много вариантов.
Подождав испытующе, не добавит ли чего, Мечеслав озвучил:
– Но какой вероятнее?
– Я бы ни один не исключал. Может, и люди, может, само так получилось.
«Ну как так – само!» – хотелось воскликнуть, но он удержался: Мартину всё же видней, это его область (хотя в том, что ступени сделали люди, Мечеслав не сомневался ни на секунду).
Они выбрались из штольни, но перед тем, как подняться наверх, Мечеслав приостановился. Он никогда до того не рассматривал внимательно стенки котлована – всю эту землю, почву, сквозь которую они прорывались, дабы обеспечить всем лучшее будущее. Здесь действительно хватало песчаника: он залегал слоями, отдельные его обломки покоились на дне котлована. А ведь, по сути, – подумалось ему вдруг, – это много-много маленьких жизней, что пресеклись здесь когда-то, задолго до того, как сюда пришли они. Стенки почти отвесно уходили вверх, и там, далеко, синело высокое летнее небо. Мартин, стоявший
– Местные нервничать начинают, – негромко проговорил он, когда Мечеслав поравнялся с ним. – Говорят, зря это всё затеяли, с раскопками.
– Местные? Рабочие или ещё какие-то?
– Они. Вроде как нехорошо может быть… Потревожим кого не надо. Всё это типа шуточки между делом, но я-то вижу, что их и впрямь пугает.
– Ты уж сам ли в это не поверил? – усмехнулся Мечеслав.
– Скорее нет, – Мартин пристально окинул взглядом площадку, когда подъёмник почти донёс их. – Тут, конечно, и старуха своё дело сделала… Пришла, накаркала.
– Какая старуха? – не понял Мечеслав.
– Предсказательница эта сумасшедшая. Она ж ровно перед тем явилась, как обвал случился, не помнишь? Совпадение, понятно, но… Знаешь, воздействует.
– А, старуха, точно… Я и забыл, как она приходила, – тот день снова всплыл в памяти, всплыло и другое. – Слушай, а та девочка, которая при ней была… Её здесь не видели?
Мартин рассмеялся:
– Я знал, что младшая тебе глянется больше.
– Не болтай ерунды, – рассердился Мечеслав. – Она просто искала меня, потому и спрашиваю.
– Ну раз уж сама искала, то грех не воспользоваться, – тот продолжал смеяться.
– Она малолетка, ну! – он с внушением посмотрел на Мартина. И, чтоб сменить тему, добавил. – Ты меня лучше со своей приятельницей познакомь. Тем более если, говоришь, она тебе не пассия.
– А познакомлю, – неожиданно серьёзно ответил Мартин. – Вот знаешь, просто так познакомлю. Вы чем-то очень похожи.
– Ну вот, это здесь.
Он замешкался на секунду перед порогом, но вслед за Мартином вступил в незнакомую квартиру.
Свет везде был притушен, только из-за дверей одной комнаты доносилось сияние – неяркое, будто бы в дымке. Казалось, здесь никто никого особо не ждал, но Мартин запросто подошёл и приоткрыл дверь. Оглянулся на Мечеслава:
– Идём, чего ты?
Сияние оказалось сиянием от камина – не настоящего, но очень искусной имитации: приглушённый свет лился из-за тонкой полупрозрачной ширмы, пятна его трепетали на досках пола и мебели вокруг, будто от настоящего огня, и даже, казалось, слегка веяло теплом (наверно, за ширмой замаскировался обогреватель). Женщина сидела перед камином в глубоком уютном кресле, взгляд её рассеянно блуждал в пространстве, а руки безмятежно покоились на подлокотниках. Огромный чёрный пёс – заострённые уши, мохнатый белый воротник – лежал у её ног. При виде людей он поднял длинную морду и глухо зарычал.
– Спокойно, свои, – хозяйка опустила руку, слегка погладила голову пса.
– Вечер, Мелисса, – весело кинул ей Мартин и прошёл мимо вглубь комнаты.
Женщина слегка кивнула ему:
– А это, я так понимаю, Слава? – она с интересом посмотрела на Мечеслава.
– Он самый, мой напарник. Познакомь, говорит, со своей приятельницей, а то одних малолеток норовят подсунуть.
– Неправда, не было такого! – он вспыхнул и с яростью воззрился на Мартина, пока Мелисса звонко рассмеялась, прикрыв рот кончиками пальцев. Мартин же, стоя чуть поодаль, сложил руки на груди и усмехался с видом «ну и что ты мне сейчас сделаешь?»