Мгновение
Шрифт:
Я нашёл в себе силы совладать с собой и с трудом сумел сесть на тахте. Я тупо стал разглядывать коморку. Ничего интересного, какое-то старое барахло в её левом углы, те же бутылки и бочки, и в нише напротив меня находилась непонятная бутыль с, светящейся ярко-зелёным цветом, жидкостью. Прошло около получаса и дверь в коморку отворилась. В неё вошла немного странно, как-то по средневековому, одетая девушка двадцати лет. Я подумал, что я окончательно спятил: я вошёл в бар, а очутился в таверне.
– О, вы уже очнулись?! Но я б не советовала вам пока что двигаться.
– В смысле? Ты знаешь, что со мной не так?
– Да, я обработала вам раны мазью из корня мандрагоры. От её попадания в кровь слегка мутнеет рассудок и ваше тело перестаёт быть подвластным вашему разуму, но это временно.
– Раны? Какие
– Пожалуйста. Не напрягайтесь, в вашем состоянии этого нельзя делать. Я не знаю какие раны, я вообще не понимаю, как вы сюда забрели, но, когда я нашла вас валяющимся без чувств посреди рощи, всего израненного колючками, я притащила вас к себе. Всё ваше тело было покрыто язвами и ожогами от соприкосновения с дафной и борщевиком. – Да, этим она объяснила почему меня всего прожигало, но я все равно не понимал происходящего.
– А где я? О какой роще вы говорите? Разве мы не в баре?
– Бар? Значит вы сюда забрели скорее всего с города С****, там находится ближайший бар, ничего себе вы путь проделали. Мы находимся в роще у*, здесь я живу.
– В роще у*? Но как ты здесь живёшь? Ни единой живой души в радиусе сотен километров. Да, и как я сюда забрёл, странно.
– Вот именно, и я о том же. Я без понятия, как вы сюда попали, но я знала, что вы придёте. Мне спокойнее одной. Я Апста. – Что-то со мной определенно происходит, но что? Может я в баре перепил и никакого разговора с Омаром не было и этого разговора тоже нет?
– Агуара, очень приятно. То есть, как это ты знала, что я сюда приду? – Этот разговор мне начинает напоминать речь Омаром в баре. Все вокруг меня, что-то знают о моей жизни, но не я.
– Ну я просто знала. Этого не объяснить словами. – Хм, явная копия разговора с Омаром.
– А ты не знакома с Омаром?
– Который такой красненький и с клешнями? – в этот момент она очень тихо улыбнулась и дважды направила навстречу друг другу средний и указательный пальцы.
– Нет я о человеке. – сказал я очень раздражённо и настойчиво и в этот момент у меня так сильно заколол бок, что я скорчился.
– Да, что вы от меня хотите Агуара? Не знаю я никакого Омара, и вообще я по имени из людей, сейчас живущих, знаю только вас. Мне было предназначено помочь вам, я это сделала. На утро вам станет лучше, и я вас попрошу уйти и оставить меня в покое. Меня не меньше вас удивляет происходящее, и не надо от меня требовать каких-либо объяснений, я сама в них нуждаюсь. – С одной стороны, я конечно, понимаю, что я виду себя, как мерзкий хам и самый последний дикарь, но с другой стороны на меня сейчас всё так давит, ещё и это жжение по телу, что я не могу совладать с собой. Наконец я смог контролировать свою голову. Я наклонился вниз и увидел, что я весь в повязках, на разодранном запястье сверкает какое-то масло, на колено наложен лист какого-то растения. Я извинился перед Апстой за своё поведение, и поблагодарил за оказанную мне помощь. Чуть позже она принесла мне какие-то фрукты и стакан воды. Воду она собирает по капельке с листьев деревьев во время утренней росы. Нахождение у Апсты вызвало у меня воспоминание о моём пикнике с Леей, только в роще у* фрукты оказались ещё вкуснее, чем на полянке у подножия П**. Я задержался у неё ещё на два дня. Мне тут было бесконечно хорошо, и я не хотел возвращаться к своим повседневным проблемам и к той рутине, которая ждала меня, как преданный пёс своего хозяина, в городе. Апсте было сорок два года, поразительно, выглядела она моложе всех, с кем я учился в университете, ни единой морщинки на её, по-детски чистом, прекрасном лице, на щеках, всегда румяных, жили четыре родинки. У неё были нежные, тонкие губы алого цвета, и голубые глаза сияли, наполненные жизнью. Сквозь прядь её ярко-рыжих волос пробивалась сединка, но это никак её не старило. Апста живёт в роще, с двумя, подумать только, прирученными волками, уже двадцать лет. Волки, конечно, находились в свободном пространстве, но они слушали команды Апсты. Родилась она в деревне Г**, расположенной неподалёку от моей. В возрасте двадцати лет, убежала из дому, сейчас внимательно, потому что ей велели голоса.
– В смысле? Какие голоса?
– Ты не поймёшь. Да и я не смогу объяснить.
– Нет я пойму. Я обязательно пойму. Я слышу их. Только они мне не велят ничего. Они меня предупреждают, что
– Такой шипучий шёпот? И весь сторонний шум в этот момент от тебя отдаляется?
– Да, да! Именно так!
– Странно. Значит ты был избран.
– О чём ты говоришь? Кем избран? Для чего?
– Не знаю, для свершения какого-нибудь, а мне выпала честь помочь тебе.
– Хм, смешно. Но с другой стороны, зато я не сумасшедший. Ну или не я один сумасшедший.
– Да о каком сумасшествии ты говоришь? Весь мир повяз во лжи, куда ни глянь всюду льётся грязь от людей, сплошной негатив, ради денег придумывают новые виды болезней, а мы в свою очередь губим себя, сами того не понимая, лечащими нас препаратами, и в свою очередь позволяем людям, контролирующим данный бизнес, жить в райских условиях, питаться здоровой пищей, которая в разы дороже той химии, что нам так нагло и вкусно впаривают рекламные вывески и щиты. Никто не напишет «труп животного», ведь это же «свежее мясо», никто не прорекламирует полезность тех или иных фруктов, зато покажут нам в самом сочном виде вреднейший гамбургер. Зачем людям пить воду, если есть газированные напитки. Зачем снимать фильмы о добре, любви, о спорте, об успехе, ведь можно показать людям похоть и убийства. Нас кто-то нагло травит, с самого детства, меняя наше мышление глобальным образом и направляет его в русло, крайне вредное для нашего организма и нас в целом. И мы покорно плывём в этом русле, словно мёртвые рыбы, абсолютно лишённые всякой воли. И ты хочешь сказать, что мы сошли с ума, лишь потому, что слышим какие-то непонятные голоса? Это мир сошёл с ума.
Я не знал, что ей сказать, я хотел было, чем-то возразить, но меня, словно молнией ударило, я вздрогнул, и у меня возникла мысль о том, что и я в глубине души разделяю её мнение. Она бесконечно права. Я глотал литрами жгучую жидкость разрушая свой организм и затуманивая свой рассудок, в попытках избежать реальности, лишь потому что я её боялся. А ведь впоследствии я бы прибегнул к лекарствам, вот он какой связный цикл. И вроде бы я об этом всегда знал, но осознанно к этому я подошёл лишь в это мгновение. Мне стало интересно, а что слышала Апста, как часто, когда впервые услышала их, всегда ли это один голос? Я спросил её об этом.
– Да это всегда один голос, очень знакомый голос, но я никак не могу вспомнить, где я его раньше могла слышать. Впервые я его слышала ещё в школе, но я не придавала ему особого значения, поэтому и не помню, что он мне говорил. Когда я училась на третьем курсе, у меня не ладились отношения с родителями и были мысли уйти из жизни, но, словно, спасательный круг, кинутый тонущему, меня вытащил из бездны деструкции голос, который велел отправляться мне сюда и ждать моего часа. Я в совокупности всех событий происходящих в моей жизни решила попробовать ему подчиниться. Когда я сюда явилась, здесь меня ждала уродливая, горбатая, с кривым носом, бабушка, глаза, которой мне показались знакомыми, но я не смогла с ней поговорить, она будто бы исчезла после слов: «ты меня заменишь, деточка… моё время прошло». И словно, капелька воды, попавшая в лаву, мгновенно она испарилась. – у меня в голове сразу пронеслось испарение Омара в баре. И очень интересный факт, что она сказала о знакомых глазах. В первые дни голоса мне подсказывали, как лечить ту или иную рану, что можно употреблять в пищу, а что нельзя трогать, и так я прожила почти двадцать лет. И вот, около месяца тому назад, спустя пятнадцать лет безмолвия, голос вернулся ко мне и предупредил о скором твоём появлении. «помоги путники, что страдает в надежде и надеется в страдании». Ну а дальше ты и сам всё знаешь.
– Ты очень хорошо и грамотно излагаешь правильные мысли. Это удивительно, ведь ты не общалась с людьми такой долгий период.
– Я не говорила, что я ни с кем не общалась. Я сказала, что ты единственный из живых, кого я знаю по имени. Здесь часто бывают монахи, сущность, которых и есть их имя, и мудрость их не знает границ. – Я сглотнул ком, образовавшийся в горле, и кивнул головой, давая понять, что я услышал её. День близился к закату, мы сидели на перилах балкона хибарки Апсты и молча болтали ногами. В округе раздавалось пение цикад, был слышен звук, склоняющихся в разные стороны от ветра-хулигана, деревьев. С далека доносилось успокаивающее журчание ручья. Апста первой прервала тишину природы.