Мгновения до бури. Темные грезы

Глакс М. О.

— Ты бросила меня, — озлобленно произнесла сестра, ее глаза были полны ненависти. — Ты могла спасти меня, но не сделала этого.

Мое сердце оборвалось. Этого я и боялась. Несмотря на влияние Соулривера, она помнила все, что произошло в том отеле. Маленький ребенок вряд ли поймет, что у меня не было другого выбора.

— Ты права, — соглашаясь, я осторожно подбирала слова. — Мне нет прощения. Я так испугалась, увидев тебя в руках темного… Просто оцепенела от страха…

Глупые и лживые оправдания. Но что

еще я могла ответить?

— А я всегда говорила, что ты трусиха, — фыркнула Анна. — Ты думала легко быть стражем?

— Нелегко, — возразила я, а затем сняла с запястья браслет из «Кошачьей лапки», из-за которого полтора года назад разгорелся целый скандал. — Возьми, его подарил мне один очень хороший и близкий человек. Он всегда защищал и оберегал меня от неприятностей.

Я взяла ее руку и застегнула украшение, сестра, кажется, даже слегка улыбнулась.

— Он ведь понравился тебе? Глупо было с моей стороны ругаться из-за этого. Я ведь старшая сестра, я должна была вести себя умнее…

Сестра ничего не ответила, но приняла подарок. Возможно, когда-нибудь она все же простит меня. Я сделаю все, чтобы она больше не страдала.

— Я думала, он никогда не замолчит, — выдохнула мама. — Какой он назойливый.

— Ох, и не говори. У нас и так время заканчивается, — отец взглянул на часы.

— Что?! Уже?!

— Полтора часа, — мама снова погрустнела. — Но это пока, скоро мы сможем видеться чаще и больше.

— Хорошо-хорошо, я понимаю, — выдохнула я. — Ради вашей безопасности я на все готова.

Я обняла сестру, поцеловав ее в щеку. Как же я ненавидела себя за то, что ей пришлось пережить. Себя, Коула и Соулривера.

— Я совсем забыла, — мама вдруг достала бумажный пакет, свернутый в сумке. — Я знаю, ты любишь мои вафли.

От этого неожиданного жеста я готова была разрыдаться. Она пекла мне их перед школой, и мы вместе с Бри уплетали их по дороге в омнибусе. Как же это было давно, и как многое я бы отдала, чтобы хоть на миг вернуться в это время.

— Ну ты чего! Не стоило! — я не хотела, чтобы родители видели мою грусть.

— Ты, похоже, совсем не следишь за тем, чем питаешься. Тебя скоро совсем не останется! Все твои тренировки и учеба, — запричитала она своим строгим голосом, но я скучала даже по этому.

Я засунула вафли в рюкзак, висевший на правом плече, а затем обняла родителей напоследок. Как долго я ждала этой встречи — и как быстро она закончилась. Это несправедливо.

Родители и сестра быстро скрылись в толпе прохожих, а Анна так больше не произнесла ни слова. Я же медленно побрела на остановку, чтобы вернуться обратно в кампус. Тоска накатила на меня, и на глазах все же проступили слезы. Жалела ли я о том, что стала стражем? Нет. Но я бы все отдала, чтобы близкие люди никогда больше не страдали.

Может, мама права, и Анна придет в себя, станет той же

зазнайкой, которой я ее помнила. Надеюсь, они смогут достучаться до нее, ведь у родителей Дина это получилось. Но Энтони Рид не понаслышке был знаком с Тьмой, поэтому хорошо знал, что может твориться в душе его сына. А вот мама и папа вряд ли представляют, что это такое…

Мысли прервал писк циркуляра, на котором высветилось имя Джоан.

— Леди, ты когда вернешься в кампус? — неожиданно спросила она.

— Через полчаса, что-то случилось?

— Ну почему сразу случилось! — рассмеялась она. — Мне просто надоело сидеть над этими учебниками, мне кажется, я скоро мхом порасту. Не хочешь посидеть в «Золотой рыбке»? Ты и так последнее время пропадаешь с Дином, удели мне немного внимания!

— Все что угодно, дорогая, — ответила я. — Встречаемся возле входа.

Я решила, что прогуляться с подругой — неплохая идея, несмотря на то, что Абрамс запретил надолго покидать Академию. С Джоан всегда было легко, даже когда мы спорили. Рыжая бестия пережила влияние Соулривера, конечно, она при этом провела в лазарете почти полгода, но все же смогла оправиться. Возможно, и моя сестра со временем придет в себя.

Вход, украшенный статуями стража и министра, виднелся издалека. Через него сегодня сновало не так много студентов, в однолуние многие разъезжались по домам. Я вышла из омнибуса и сразу заметила рыжую копну волос подруги.

— Как-то быстро у вас все закончилось, — подметила Джоан.

— И не говори. Идем?

Я уже было развернулась, как внезапно около фонтана заметила знакомую фигуру. Черные волосы, уверенная походка. Он шел к мужскому корпусу, а с ним кто-то поздоровался. Нет, я не могла так сильно ошибаться.

— Джо, это же Клаус! — я потянула подругу за собой. — Ну же, пошли!

Она как-то неуверенно последовала за мной.

— Клаус! — позвала я его.

Он обернулся на мой голос и улыбнулся. Та самая широкая улыбка, это был прежний Клаус Берч, которого я встретила почти три года назад. Теперь я узнавала в нем своего друга, по которому так скучала. Я с разбега бросилась ему на шею.

— Тали! Как я соскучился! Как вы тут без меня? — обнял он в ответ.

— Без тебя не справляемся. А кое-кто особенно.

Он вопросительно взглянул на меня, а затем его глаза устремились куда-то вдаль. Я обернулась, Джоан не особенно спешила подходить. Улыбка исчезла с лица будущего Советника и сменилась тревогой и растерянностью.

— Я думаю, вам стоит поговорить…

— Привет, — махнула рукой Эклз, не решаясь подойти ближе.

Нахмурившись, Клаус промолчал в ответ, но не сводил с подруги задумчивого взгляда.

— Леди, — неуверенно протянул он. — Кто это?

Я в замешательстве оглянулась на Джоан, которая выглядела не менее обескураженной.