Мгновения жизни
Шрифт:
– Не суй свои грязные ручонки куда не следует, - рыкнул на него отец.
– Что нужно делать при инфаркте? А?
– Я бы сделал операцию. Тут на лицо полная закупорка кровеносного сосуда и поражение клапанов. Стент* тут просто не поставишь, нужно менять клапаны на искусственные и вшивать шунты, - буднично объяснял Тобиас, наглядно показывая, куда и что нужно вставлять.
– А еще можно воспользоваться несколькими хитрыми заклинаниями, - ухмыльнулся он, видя, как поморщился отец. Пошарив в карманах, Тобиас вытащил свою волшебную палочку и уже собрался продемонстрировать отцу навыки, как в следующий
– И тем не менее ты все еще здесь, да?
– глумливо осклабился Мортимер.
– Уж прости старику небольшой спектакль и то, что помешал предаваться воспоминаниям о сексе с женушкой. Но с другой стороны, для этого у тебя будет целая вечность.
– Обидно, - отозвался Тобиас. Глядя вокруг, он вдруг понял, почему все вокруг казалось таким сюрреалистичным. Мортимер вопросительно приподнял бровь, явно требуя пояснений.
– Обидно, что из всех возможных галлюцинаций мой мозг выбрал именно тебя, отец. А ведь все так хорошо начиналось, - фыркнул Тобиас и теперь уже совершенно точно вспомнил, что с ним случилось.
– Ну так скоро продолжится. Думаешь зря я за тобой пришел? Вон, сердце-то твое, похоже, все-таки дало остановку, - сказал Мортимер, указывая на целителя, что пытался запустить сердце Снейпа. Он нервничал, и хотя Тобиас не мог слышать голоса, по губам было очень хорошо понятно, что тот предпринимает уже не первую попытку запустить сердце и очень переживает, как и все, кто находится рядом. Даже Ванесса, прикрыв рот ладонью, явно не замечала, как по ее щекам катятся слезы.
– Это даже не реальность, - пожал плечами Тобиас. Он был почти уверен в своих словах, но все же занервничал, понимая, что целитель Эддард упускает драгоценное время и делает совсем не то, что нужно, - все, что я вижу, лишь проекция моего мозга. Это доказывает предыдущая галлюцинация в морге, где я видел свое сердце. Мозг просто кричит мне о проблеме, и на самом деле Эддард — очень хороший целитель и вряд ли бы вел себя, как этот, - сказал Тобиас, указывая на суетящегося рядом с его телом медика.
– Ты про отмирающие нейроны?
– уточнил Мортимер.
– Если да, то эту фигню почти и не ощущаешь. В общем-то, я даже не помню, как это. Ну погасло все, а потом оп — и я тут. Как и ты, в общем-то. Смотри, - он указал желтоватым пальцем на то, что происходило в операционной.
Теперь Эддард стоял над Тобиасом, понуро повесив голову, а на лицах остальных присутствующих, включая Ванессу, застыл ужас осознания. Монитор показывал сплошную полосу и, судя по движению губ целителя и взгляду на часы, сейчас тот называл время смерти.
– Что-то мне не нравится эта галлюцинация, - пробормотал Тобиас, чувствуя, как с его телом происходит что-то странное. Его вдруг затрясло и, глядя на распростертого самого себя на операционном столе, он начал жадно хватать ртом воздух.
– Так всегда бывает, - буднично сказал Мортимер, - душа окончательно отделяется от тела, и это немного неприятно. Потерпи, и пойдем уже. Бабушка будет рада тебя видеть, между прочим. Да и пес твой тоже.
– Плевать мне на пса, - через силу произнес Тобиас.
– Я жене обещал, что вечером вернусь домой, и мне побоку, кто и где меня ждет.
Превозмогая тупую боль, разлившуюся во всем теле он
А потом была темнота и писк. Писк все нарастал, протяжный, однотонный, пугающий и выводящий из себя писк, означающий, что настало время констатировать смерть. В следующую секунду писк резко оборвался и превратился в прерывистое пикание, а вместе с ним пришли боль и шум. Шум вокруг нарастал, и Тобиас даже смог различить отдельные голоса, кричащие, что нужно поскорее наложить какие-то заклинания. Прежде чем он успел что-то подумать и осознать, снова наступила темнота.
А потом опять был свет. Он был настолько ярким, что глаза раскрылись сами собой и сразу же заслезились от внезапной рези. Сделав вдох, Тобиас тихонько застонал, резко почувствовав себя так, будто на его грудную клетку как минимум сел слон.
– Говорила же, что все хорошо будет, - услышал он чей-то ворчливый голос и, вновь с усилием приоткрыв глаза, увидел Эйлин, которая, вопреки ожиданиям, улыбалась, а не плакала.
– Мы с ним столько всего пережили, что какой-то там инфаркт для него вообще ерунда, Эддард. Видишь, он уже в сознании и определенно жив.
– Чудо, - прошептал Эддард, убирая фонарик. Взмахнув над Тобиасом волшебной палочкой, он всмотрелся в появившиеся руны.
– Просто чудо. Такого не бывает, чтобы люди воскресали, да еще и без малейших последствий.
– Я и не умирал, - подал голос Тобиас и поразился, насколько слабо он сейчас звучал, - я просто погулять вышел.
Эйлин рассмеялась, отмечая, что если ее муж шутит, то определенно он жив и здоров. Целитель в ответ развел руками и, поправив капельницу, вышел из палаты, давая супругам возможность побыть вдвоем. То, что его босс выжил, он считал чудом и искренне надеялся, что Тобиас никогда не узнает о том, как вначале он облажался и лишь потом сообразил, как именно нужно действовать.
– Не пугай меня так больше, хорошо?
– спросила Эйлин, нежно касаясь ладонью его щеки.
– Я же не смогу без тебя.
– Потому я и вернулся, - ответил Тобиас и поморщился от неприятного ощущения. Рану, конечно, уже залечили, но он знал, что болезненные ощущения после операции будут сопровождать его еще дня три.
– Что мне на том свете без тебя делать? С собакой играть?
Он слабо улыбнулся, видя, как Эйлин, уже не сдерживая себя, улыбается и плачет одновременно.
– Кроме шуток, принцесса, - усмехнулся он, - я действительно видел все со стороны и вернулся. В очередной раз не оправдал надежды отца и даже умудрился получить затрещину. Ну и с тобой переспать. Правда, позже выяснилось, что это было всего лишь воспоминание, но…