Мгновения жизни
Шрифт:
– А ты вообще уверен, что ребенок от тебя?
– не унималась Сара.
– Бывают, конечно, случаи, когда женщина беременеет потому, что организм считает, что раз пришла война, то нужно срочно восполнять популяцию, но не факт, что это твой случай. Может, тебе просто…
– Может, тебе просто заткнуться?
– вставил Северус.
– Я верю Чарли и знаю, что ребенок мой. В тот раз я просто забыл, что на мне нет защиты, - осклабился он, внезапно вспомнив детали последней встречи. В тот раз он сообразил, что сделал, только лишь когда Чарли поцеловала его на прощание и скрылась в душе. Просто понадеявшись,
– Ты везучий, как утопленник, - хохотнула Сара. Она уже давно не реагировала на грубость в свою сторону, и выпад Северуса никак не отразился на ее приподнятом настроении.
– Ну вот, теперь ты выглядишь намного лучше. Только убери с лица это страдание, тебе оно не идет.
Она отошла на несколько шагов назад, оглядывая свое творение, и осталась очень довольна результатом. Сетуя, что в палате нет зеркала, Сара нырнула под койку и с лязгом вытащила из-под нее металлическую больничную «утку».
– Вот, смотри, - она держала «утку» на манер зеркала, и Северус, глядя на себя, не мог поверить, что может выглядеть так хорошо. Во всяком случае, немного вытянутое отражение демонстрировало уставшего ухоженного мужчину с повязкой на шее и короткими, по меркам Северуса волосами. Проведя рукой по голове, он удивился их густоте и совершенно непривычным ощущениям от короткой стрижки.
– Их теперь даже в хвост собрать нельзя, - пробормотал он и покосился на лежащие на одеяле длинные грязные пряди.
– Спасибо. Помыться бы еще. На меня наложили очищающее, но это все равно не то, что нормальный душ.
– Намекаешь на то, чтобы я тебя вымыла? Я могу, в принципе, - улыбнулась Сара, - чего я там не видела. За одно и вспомню, как оно было.
Коснувшись рукой его колена, она игриво прошлась пальцами вверх по бедру.
– Нет уж, спасибо, - брезгливо поморщился Северус и уже почти убрал ее руку, как услышал чье-то вежливое покашливание. Сара в мгновение ока спрятала руки за спину и выронила «утку», которая с громким лязгом приземлилась на пол. Северус же, по привычке попытавшись оглянуться, дернулся от неожиданного грохота и сморщился от резкой боли в шее.
– Извини, что помешала, Северус, но пришел целитель с капельницей, и обед принесли, - сурово сказала Эйлин.
– А тебе, Сара, я посылала сообщение об отмене нашего сеанса и решительно не понимаю, что ты тут делаешь.
– Я искала вас, чтобы сказать, что переезжаю в Монако, - улыбнулась Сара самой милой улыбкой.
– Выхожу замуж и буду теперь богатой и знаменитой, - хлопая глазами, сообщила она Эйлин.
– Так что этот сеанс все равно был бы последним. Всего доброго.
Быстрее, чем Северус успел среагировать, она присела и с силой поцеловала его, напоследок прикусив нижнюю губу, и, как ни в чем не бывало, прошла на выход. Трансгрессировать она тоже успела раньше, чем Эйлин, выбросив вперед руку с волшебной палочкой, прошептала одно ей известное проклятие.
– И как это понимать?
– поинтересовалась Эйлин тихим голосом, и Северус поначалу испугался ее тона, а потом вдруг развеселился.
– Ты что себе позволяешь?
– ярилась она.
– Пока Чарли места себе не находит от волнения, ты тут развлекаешься с этой швалью? Милая прическа, кстати, и, о, ты еще и побрился, я смотрю. Или тебе помогли?
Опустив глаза, Северус не знал, что ответить, и только сжал губы, чтобы не сказать какую-нибудь резкость.
– Она хотя бы не намекает мне о том, какое я ничтожество, - начал он и опешил, когда Эйлин внезапно даже для самой себя впервые в жизни схватила его за ухо.
– Ты что?
– воскликнул Северус и закашлялся от острой боли в шее, ощущая во рту привкус крови, которого с каждой секундой становилось все больше. Быстрым движением выхватив из кармана матери ее волшебную палочку, дрожащей рукой он направил ее на собственное горло и сосредоточился на невербальном заклинании.
– Ничтожеством, милый, ты назвал себя сам, а я ничтожество не рожала, - все так же тихо произнесла Эйлин, но ухо отпустила и теперь с беспокойством смотрела, как сын сам залечивает свои раны. Повязка на шее пропиталась кровью, и, судя по лицу Северуса, ему было очень больно.
– Сиди тут, перенесем все в эту палату. Раз уж ты хочешь лежать рядом с лифтами, кто я такая, чтобы перечить твой воле, - произнесла она, едва удерживая себя от того, чтобы помочь сыну.
Не сказав больше ни слова и уверенная, что Северус справится со своими ранами, она вышла из палаты.
Позже, наблюдая, как подчеркнуто вежливо и мило общается Северус с Чарли, Эйлин с сожалением поняла, что придется очень долго и хорошо поработать, чтобы жизнь снова вошла в привычное русло, и сын вновь хотя бы отдаленно стал напоминать себя прежнего.
========== Эпилог ==========
Стереосистема, видимо, снова дала сбой, и музыка в гостиной играла очень громко, но Тобиас, казалось, совсем не испытывал дискомфорта от этой какофонии звуков. Скрестив руки на голой груди, он растерянно смотрел на свое отражение в зеркале и не мог понять, как позволил жене уговорить себя на эту авантюру. Да ни один уважающий себя целитель не стал бы делать такого в здравом уме, но Эйлин, по обыкновению, сумела найти слова и уговорить мужа.
– Это будет интересный опыт, - передразнил ее Тобиас и показал язык своему отражению, - такого еще никто не делал, Тобиас. Это будет весело, Тобиас, - бурчал он и, услышав, что музыка наконец стала нормальной громкости, произнес: - Идиот ты, Тобиас.
Он снова бросил неуверенный взгляд в зеркало, а затем, словно приняв какое-то важное для себя решение, распрямил плечи и прикрыл глаза. Медленно сосчитав до десяти, он моргнул и вновь посмотрел в зеркало. Отражение, в принципе, его устраивало. Не каждый в шестьдесят лет мог похвастаться такой фигурой (и, конечно, Тобиас никому не говорил, что чтобы достичь этих кубиков на прессе, весь последний месяц ему пришлось чуть ли не ночевать в спортивном зале), а стараниями целителей из Салатовой клиники ему можно было дать разве что сорок с половиной, но…