МИ (Цикл)
Шрифт:
— Твоя логика также же прямолинейна, как у пьяницы, спускающегося по ледяному холму в бурю, — сказала она. — Свои желания я воплощаю сама, и свою судьбу тоже. Никакая магия шелки не изогнула события всего мира вокруг моих желаний, лишь для того, чтобы поместить нас сюда, именно в это место. Мы бы в любом случае вышли сюда сами.
— Желания опасны, как и пророчество, — вмешался Натан, приближаясь к ним. — Они часто приводят к неожиданным результатам.
— Тогда я буду осторожна, чтобы не загадать более легкомысленных желаний, — сказала Никки. — Я из тех, кто самолично определяет свою собственную
Путешественники шли уже несколько дней и им встретились несколько поселений, больших и малых. Натан и Никки собирали любую информацию, которую только могли, и рассказывали об империи Д'Хара и о новом правлении Ричарда. Жители отдаленных деревень слушали новости, но такая неясная и далекая политика мало влияла на их повседневную жизнь. Натан обозначал названия деревень на своей рисованной карте, и они двигались дальше.
Однажды, когда он представился как волшебник Натан Рал, жители деревни попросили продемонстрировать его возможности, и он смутился в замешательстве. «Что ж, магия, это особенная вещь, друзья мои, ее не используют для игр и представлений», сказал он.
Никки, услышав это, зыркнула на него скептическим взглядом. Когда Натан обладал своими способностями, он использовал их при каждом удобном случае, если считал это полезным. Теперь, однако, волшебнику пришлось притворяться, что подобные демонстрации были ниже его достоинства. Когда деревенские дети узнали, что Никки колдунья, вместо Натана стали приставать к ней, хотя лишь один ее взгляд заставил ребятню быстро пересмотреть свои просьбы.
Бэннон предложил показать трюки со своим мечом, но это их не заинтересовало.
Когда они покинули эту деревню, Натан тихо поклялся:
— Больше не буду упоминать о своей магии… пока снова не стану целым после посещения Кол Адэр. Сейчас же не осмелюсь даже и пытаться.
— Тебе все же стоит попробовать, — предложила Никки, когда они продолжили путь по лесистой дороге. — Ты вообще чувствуешь свой Хань? Возможно, ты и потерял свой дар, но мог бы его вернуть.
— Или навлеку ужасающие бедствия. — Лицо Натана посерело. — Я не рассказал тебе, что случилось в Ренда-Бэй, когда я… пытался исцелить мужчину.
Путники продолжили путь по хорошей дороге, в предгорья, после того, как река разветвилась, и они выбрали северный ее рукав.
— Я видела как ты помогал некоторым раненым, — сказала Никки.
— Ты не видела ничего. — Натан смахнул рукой муху, кружащую возле его лица. — Бэннон был свидетелем… но до сих пор мы это не обсуждали.
Молодой человек моргнул.
— Я так много видел в ту ночь, но сейчас думаю, что мои воспаленные глаза не могли воспринять всего. Я не помню… Я совсем ничего не помню.
— Одно из норукайских копий пронзило грудь мужчины, и тот умирал, — начал Натан. — Даже целительницы знали, что его нельзя спасти. Но я ощутил в себе намек на магию. Я был в отчаянии, и хотел себя проявить. Видя, как ты спасала город с помощью своего дара, колдунья, я понимал, что тоже мог бы помочь. Я был в ярости и хватался за любую слабую искру магии, затем что-то почувствовал и попытался это использовать.
Волшебник
Никки и Бэннон остановились.
— Я пытался его исцелить… — голос Натана срывался. — Но моя магия сделала все наоборот. Произошла отдача, и вместо того, чтобы закрыть раны бедняги и остановить кровь, мои чары… разорвали его на части. Несчастного разворотило, но я лишь пытался его спасти!
Бэннон с ужасом посмотрел на волшебника.
— Кажется, я припоминаю. Я уставился прямо на него, но… не видел, или не верил тому, что видел.
Никки пыталась понять сказанное Натаном.
— Ты почувствовал, как магия вернулась к тебе, но все произошло противоположно тому, что ты намеревался сделать?
— Я не знаю, было ли это в точности наоборот… это было неподвластно контролю, и в то же время дико. Мой Хань казался мстительным, он боролся с моими действиями. Этот бедный человек… — Он посмотрел на Никки. — Полагаю, колдунья, если бы я высвободил такую магию в битве с норукайцами, я вполне мог бы уничтожить всю Ренда-Бэй. Я мог бы погубить тебя и Бэннона.
— Чувствуешь ли ты сейчас в себе дар? — спросила Никки.
Натан колебался.
— Может быть… я не уверен. И ты должна понять, что я боюсь даже пробовать. Могу ли я так рисковать? Нет, не хочу даже пытаться. Что, если я попытаюсь создать простой огонек на ладони, и вместо этого разгорится обширный лесной пожар? Те деревенские дети, которые выпрашивали небольшой фокус… Я мог бы убить их всех. Магия, которую я не могу контролировать, — хуже, чем вообще отсутствие магии.
— Это зависит от обстоятельств, — сказала Никки. — Если нас преследует армия чудовищных воинов, неконтролируемый лесной пожар может оказаться весьма кстати.
Как обычно, Бэннон попытался подбодрить своих спутников:
— Очевидно, наше лучшее решение — найти Кол Адэр как можно скорее. Это вернет нам нашего волшебника.
— Да, мой мальчик, очень простое решение, — вздохнул Натан, зашагав по дороге быстрым шагом.
Три дня спустя, миновав лесистые холмы со слабыми признаками жилищ людей, они вышли на широкую имперскую дорогу, которая пересекала неровную местность и уходила вниз в обширную долину. Дорога имела направление на север, словно прямое копье, брошенное Джеганем в сторону Нового мира.
С гребня холма путники смотрели вниз на заброшенный тракт, когда-то давно проложенный великой армией. Сейчас дорога выглядела обветренной и заросшей.
Натан повернулся к Никки.
— В бытность твою Госпожой Смерть, какая-нибудь из ваших экспедиций заходила так далеко на юг?