Microsoft Word - Часть 3 МАЙИ ГОРИНОЙ.doc

maya

искалеченных, внутренне потерявшихся, снижаемых собственной истеричностью образах Настасьи

Филипповны или Катерины Ивановны, а в том варианте общечеловеческой темы, на Западе

разработанной в лице Маргариты и Сольвейг, который у нас создал именно Достоевский. История

Сони Мармеладовой и Раскольникова (герои романа "Преступление и наказание") -- это потрясающее

свидетельство о том, как "вечно-женственное влечёт нас ввысь" ("Фауст" Гёте).

Но

еще более велик Достоевский именно тем, что проводит нас, как Вергилий проводил Данте,

по самым темным, сокровенно греховным, самым не озаренным кручам, не оставляя ни одного уголка

– - неосвещенным, ни одного беса -- притаившимся и спрятавшимся. В этом и состояла главная

особенность его миссии: в просветлении духовным анализом самых темных и жутких слоев психики.

В этом отношении он является не только великим, но, пожалуй, глубочайшим писателем всех времен.

Дальше перед ним начиналось другое: пронизывание таким анализом и светлых слоев, но на этой

дороге он едва успел сделать первые шаги. Во всяком случае, если для тех конечных целей демиурга,

о которых я говорил в предыдущей главе, нужно предельно расширить границу личности и включить

в зону, ею охваченную, самые кромешные слои инфрафизики (ада), (ибо пока они не изведаны, они не

могут быть и просветлены), то никто не сделал для этого так много, как Достоевский. Я не случайно

упомянул Данте. Но, чтобы правильно понять эту связь, следует ясно отдавать себе отчет в различных

планах, различных формах и стадиях подобного спуска в инфрафизические слои (миры или слои или

сакуалы демонической основы).

Работа даймона над Достоевским сосредоточивалась преимущественно на развитии его

способности высшего понимания других человеческих душ; другие его духовные органы оставались

только приоткрытыми. Поэтому в его творениях заключены не прямые, не открытые образы

иноматериальных реальностей, как у Данте, но их функции в слое человеческой психики,

человеческих деяний и судеб. Человек, сохранивший о подобных спусках воспоминание более

отчетливое, мог бы различить функции таких слоев нисходящего ряда в психике и деяниях многих

героев Достоевского. Он обнаружил бы функции Дуггура, Шим-бига и Дна (одни из нижних слоёв

Шаданакара) в душе Ставрогина и Свидригайлова; Друккарга и Гашшарвы (ещё более нижние слои) --

в душе Петра Верховенского, функцию Гашшарвы и Цебрумра -- слоя антицеркви -- в Великом

Инквизиторе (один из героев романа "Братья Карамазовы"). В личности Ивана Карамазова

73

обнаружились бы функции многих различных миров и восходящего, и нисходящего ряда. Глава «Кана

Галилейская» --

явное воспоминание о Небесной России, может быть, даже отблеск Голубой

пирамиды -- Трансмифа Христианства, -- и вообще в психике Мышкина (герой романа "Идиот"),

Алеши Карамазова, особенно старца Зосимы, чувствуются следы полузабытых странствий по очень

высоким слоям. В образ и даже в слова Хромоножки (одна из героинь романа "Идиот") вложено

воспоминание о великой стихиали -- Матери-Земле. Галерея человеческих образов, созданных

Достоевским, не имеет себе равных, и не в одной только русской литературе. Недаром ни один

русский писатель, кроме Толстого, не пользуется такой незыблемой всемирной славой. Каждому

известно, что идеи философские, религиозные, нравственные, психологические, социально-

исторические, культурные, выдвинутые Достоевским, поистине неисчислимы. (Однако, в "Дневниках"

Достоевского есть глубоко ошибочные страницы, с чем согласен Творец -- М.Г.) Я ограничусь

указанием лишь на две из них, имеющие, с метаисторической точки зрения, значение совершенно

особое (2).

3. Идеи Достоевского и Толстого

Первая, это -- та трактовка революционного движения того времени, за которую Достоевский

получил впоследствии прозвание «пророка русской революции». В «Бесах» можно обнаружить массу

деталей, верно подмеченных Достоевским у народовольцев, но не передавшихся их историческим

преемникам. Эти последние именно потому и отрицают свое родство с персонажами знаменитого

романа и считают его вообще поклепом на революцию. Но если суметь отделаться от этой

ослепленности яркими деталями, обнажится некая субстанция, общая как для Верховенского и его

сподвижников, так и для их исторических потомков, -- некий «корень вещей». И те, и другие жаждали

крушения существующего порядка, дабы «строить самим». Те и другие шли к этому путем

расшатывания общественных устоев и, наконец, вооруженного переворота. Те и другие не только

были беспощадны и лишены всякого намека на чувство жалости, благодарности или снисхождения, но

ненавидели все, им мешающее, жгучей, мстительной, неудержимой ненавистью. Одни предвидели, а

другие осуществляли на свой лад необходимость пустить легенду об «Иване-царевиче», чудотворном

вожде. Одни мечтали, а другие осуществляли «раз в несколько лет всеобщую судорогу», уносящую

гекатомбы жертв. Одни мечтали, а другие осуществляли воспитание новых поколений, воображающих

себя свободными и лишенными души. Те и другие -- две последовательные стадии в развитии одной и