МИД, Кремль, кувейтский кризис
Шрифт:
Не произвела нужного впечатления и демонстрация по багдадскому телевидению кадров, показывающих погрузку в Кувейте танков на трейлеры для возвращения в Ирак. Возможно, какие-то части, действительно, были возвращены, зато оставшиеся активно перешли к окапыванию и другим фортификационным работам, что свидетельствовало об отсутствии у Багдада действительного намерения уходить из Кувейта. Сильное впечатление на внешний мир произвело и объявленное Багдадом решение направить в Кувейт «иракских добровольцев».
Принимая 6 августа иракского посла Г.Д. Хусейна, я сказал ему, что мы проинформировали членов Совета Безопасности о полученном послании президента Ирака на имя М.С. Горбачева и высказывались за то, чтобы не спешить с экономическими санкциями, дать
В ответ мне было сказано, что вывод начат, но что руководство Ирака не брало на себя обязательств относительно временных рамок вывода войск. Что же касается установления блокады Ирака, то Совет Безопасности подталкивают к этому США, Израиль и сионистское лобби. Неужели американцы могут больше нас заботиться о наших братьях-кувейтянах? – вопрошал посол и утверждал, что президент С. Хусейн и иракский народ озабочены судьбой кувейтского народа больше, чем кто бы то ни было. Причина жесткого давления США, говорил посол, проста: американцы всегда были настроены негативно к Ираку из-за его твердой позиции по отношению к Израилю, а также из-за того, что Ирак превратился в мощную силу в восточной части арабского мира. Расстались мы на том, что посол доложит в Багдад о состоявшемся между нами разговоре.
Через несколько часов я встретился с ним вновь – на этот раз по его инициативе. Посол сообщил, что президент С. Хусейн просит принять в Москве в качестве своего личного представителя члена Совета революционного командования, заместителя премьер-министра Ирака С. Хаммади (зачем к нам приезжал Хаммади, я расскажу в следующий главе).
В этот же день я принял посла Кувейта Дуэйджа. По его данным, никаких изменений принципиального порядка в обстановке в Кувейте не произошло. Вывод иракских войск не осуществляется. Напротив, идет усиление физического присутствия Ирака в Кувейте. Все говорит о том, что иракские войска так просто не уйдут, что необходимо скоординировать действия всех членов мирового сообщества для оказания давления на Багдад. В связи с попыткой Багдада поставить у власти в Кувейте проиракское правительство посол настоятельно просил сделать заявление в поддержку законного политического руководства Кувейта. Эту просьбу я выполнил. На следующий день «Известия» сообщили: «Белоногов подтвердил, что в настоящий момент и речи нет о признании Москвой марионеточного «свободного кувейтского правительства»; «Мы по-прежнему признаем законным руководителем Кувейта эмира Джабера ас-Сабаха».
Глава II
КОНФРОНТАЦИЯ ОБРЕТАЕТ ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ
Экономические санкции и наши шаги в свете новой ситуации
Шестого августа Совет Безопасности 13 голосами при 2 воздержавшихся (Йемен и Куба) принял резолюцию 661, вводящую экономические санкции против Ирака. Проект резолюции был представлен десятью членами Совета. СССР не вошел в число его соавторов, так как у нас были определенные сомнения, как лучше действовать с точки зрения объема санкций: сразу ввести всеобъемлющие санкции или же идти по пути их постепенного наращивания, если Багдад будет продолжать уклоняться от выполнении резолюции 660. Второй путь нам казался тогда предпочтительным, но почти все остальные члены Совета считали иначе. Оглядываясь назад, я думаю, что их позиция была правильнее. Не только мы в Москве, но и в столицах ряда других стран завышали в своих оценках степень воздействия экономических санкций на Ирак, ожидали, что уже через 2-3 месяца Багдаду придется пересмотреть свое отношение к резолюции 660 и уйти из Кувейта. Этого не случилось. Даже тот объем санкций,
Для контроля за соблюдением всеми государствами режима санкций учреждался Комитет Совета Безопасности в составе всех его членов, которому поручалось рассматривать доклады о ходе осуществления данной резолюции и запрашивать необходимую ему информацию. Резолюция призвала все государства принять меры по защите активов законного правительства Кувейта и не признавать никакого режима, установленного оккупирующей державой.
Советский Союз голосовал за резолюцию, потому что поведение Багдада не давало нам другой альтернативы. Темп же развития событий, начало которых было положено вторжением в Кувейт, диктовал оперативное принятие соответствующих шагов, как того требует Устав ООН.
Была у вопроса о санкциях еще одна сторона, которая представлялась нам тогда чрезвычайно важной. В ней было как бы два аспекта. Во-первых, резолюция о санкциях закрепляла рассмотрение кувейтского кризиса в рамках Совета Безопасности – коллективного органа, где у нас были сильные позиции. И во-вторых, эта резолюция канализировала конфликт в русло мирного способа его разрешения. Экономические санкции – хоть и горькое лекарство, но все же мирное, притом длительного действия. Иными словами, санкции как инструмент воздействия требовали времени и, следовательно, давали надежду на мирный исход, если это время, конечно, не будет потрачено впустую. А мы надеялись, что в Багдаде все же возобладает здравый взгляд на перспективу.
И тем не менее, как подчеркивалось в заявлении представителя СССР на заседании Совета Безопасности, решение голосовать в поддержку резолюции о санкциях было для нас делом весьма не простым, более того, трудным, поскольку резолюция напрямую затрагивала весь комплекс наших взаимоотношений с Ираком, который складывался на протяжении многих лет. В том, что приходилось резать ткань сотрудничества, можно сказать, по живому, виновата была только иракская сторона, столь неосмотрительно вставшая на путь военной авантюры.
Введенные против Ирака санкции носили обязательный характер, и Советский Союз был обязан обеспечить в том, что касалось его связей с Ираком, их неукоснительное соблюдение. А поскольку эти связи осуществлялись целым рядом советских министерств и ведомств, то автоматически вставал вопрос о принятии правительством СССР соответствующего постановления о свертывании этих связей. Нужен был и координирующий правительственный центр, который взял бы на себя эту функцию и на практике претворил в жизнь требования резолюции 661.
К этому подсоединялась и другая задача, вытекающая как из резолюции 661, так и в целом из обстановки, складывающейся в Кувейте и в Ираке, – как быть с находящимися там тысячами советских граждан. Нам было ясно, что в порядок дня встает их эвакуация, если не всех, то многих, и в первую очередь из оккупированного Кувейта. Да и в Ираке в связи с прекращением с ним экономических связей дальнейшее пребывание специалистов-контрактников становилось бессмысленным или нецелесообразным. Осуществить переброску из Кувейта и Ирака тысяч людей – тоже задача непростая, требующая задействования многих ведомств и служб и значительных финансовых расходов. Все это и побудило МИД СССР войти к президенту СССР с предложением создать на правительственном уровне соответствующий центр. Предложение было поддержано, и такой центр был создан указом президента от 8 августа в форме Рабочей межведомственной группы во главе с заместителем Председателя Совета Министров СССР И.С. Белоусовым. В ней были представлены все надлежащие учреждения на уровне министров или их заместителей. От МИДа в группу вошли я и начальник Управления стран Ближнего Востока и Северной Африки В.И. Колотуша.