Мифология греков и римлян
Шрифт:
Из основных мифов об Аполлоне у Аполлодора мы находим следующие. Прежде всего (III 10, 2) подробный рассказ об обмене быков Аполлона на лиру Гермеса и золотого посоха на сирингу (флейту) (почти целиком по III Гомеровскому гимну). Аполлон строит для царя Лаомедонта (II 5, 9) троянские стены. Геракл (II 4, 11) получает от разных богов разное оружие, и в частности от Аполлона — стрелы. Рассказ (III 7, 7) о посвящении Аполлону в Дельфах по приказанию Ахелоя тех свадебных подарков его дочери Каллирои, которые доставили столько зла фиванским героям, и в частности ее мужу Алкмеону. После взятия Фив (III 7, 4) пророчица Манто отправляется в дар Аполлону. Борьба Аполлона (II 6, 2) с Гераклом из–за треножника.
Традиционные мифы об убитых Аполлоном тоже представлены у Аполлодора достаточно. У гиганта Эфиальта (I 6, 2) Аполлон выбивает левый глаз; (III 10, 4)
Изложение Аполлодора отличается сухостью, краткостью, деловитостью, отсутствием всяких поэтических приемов. Бросается в глаза огромная осведомленность Аполлодора в греческой литературе, о чем свидетельствуют частые ссылки его на разных авторов. Это — незаменимое руководство по греческой мифологии.
18. Раннехристианская литература тоже относится к эллинизму и обычно рассматривается во всех руководствах и исследованиях как известный момент эллинистической литературы. Подробного очерка этих писателей мы давать не будем, так как их слишком много. И находить их в греческом подлиннике не так легко. Однако это настолько своеобразный и оригинальный тип отношения к мифологии, что пропустить его никак нельзя. А кроме того, наука всегда рассматривала этих авторов как солидный источник для изучения античной мифологии, учитывая, конечно, их односторонность и их отрицательное отношение к античным мифам.
а) Апологеты составляют исторически и литературно вполне определенную группу (II в. н. э.), и с них мы начнем.
Татиан, весьма злой и саркастически настроенный в отношении язычества, не раз издевается над Аполлоном и его окружением. Для него он не просто (36 С) «излечивающий», (38 А) «кифарист» или (40 В) «дальновер–жец»; и не только «на участке Летоида находится Пуп», который является могилой Диониса. Татиан пишет:
«Я хвалю тебя, Дафна, за то, что ты, победивши невоздержанность Аполлона, обличала его прорицательное искусство, так как это искусство не помогало ему угадать, что находится около тебя. Пусть скажет мне стрелометатель, как Зефир убил Гиацинта. Зефир победил его, и хотя трагик–поэт, [TGF, adesp. frg. 565,] говорит «ветерок, драгоценнейшая колесница богов», но Аполлон был побежден слабым ветерком и потерял своего любимца».
Другая тирада (86 ВС):
«Ты хочешь вести войну и обращаешься к Аполлону, советнику убийств… Какая–то женщина, напившись воды, приходит в исступление и от ладана делается безумною, а ты говоришь, что она пророчествует. Аполлон был провидец будущего и наставник прорицателей, но сам обманулся насчет Дафны».
Афинагор считает Аполлона (Suppl. 146 В) тождественным с египетским Гором. Он для него — (146 С) сын Диониса и Изиды, воспитанник Лето (это странное сообщение основано на египетских сказаниях, передаваемых у Геродота, II 156). Что Аполлон (104 В) пасет стада Адмета, или что (62 А) кеосцы называют Аристея и Аполлоном, и Зевсом, или что (78 В) говорится о разных изображениях Аполлона, в этом нет ничего удивительного. Но вот что удивительно — что (104 В) «Адмет выше бога», раз тот ему прислуживает. Тако$ суждение уже специфично для христианина. И дальше:
«О прорицатель и мудрец, предвещающий другим будущее! Ты не предсказал погибели своего любимца и даже умертвил друга своими руками».
Речь, конечно, идет об Ахилле и Гиацинте. И тут же приводятся слова Фетиды, укоряющей Аполлона за Ахилла, приведенные у Эсхила (стр. 515).
Феофил тоже указывает на ничтожество Аполлона, так как (9, Преобр.) он бегал от Ахилла, влюблялся в Дафну и не предвидел смерти Гиацинта.
Минуций Феликс, желая показать внешнее безобразие богов, указывает (21) на постоянную безбородость Аполлона и на бородатость его сына Асклепия. Как на пример ничтожества Аполлона этот писатель ссылается (22) на его рабское служение у Адмета.
Иустин–философ (I 76 А), зная Аполлона как Летои–да, осуждает его любовь к молодым людям.
б) Климент Александрийский (Str. I 24,131 Dind), производя имя Аполлона подобно Плотину, указывает на колонну как на его символ в Дельфах (на основании
Евсевий Кесарийский, тоже много потрудившийся для опровержения язычества, во многих местах задевает также и Аполлона. Аполлон (Praep. evang. Ill 1, 5) у него называется Гелиосом потому, что он самый огненный и самый пламенный, и потому, что он освобождает (apal–laton) человека от страстей и (И, 24) испускает из себя лучи. Будучи (II 1, 9) братом Озириса и изобретателем лаврового дерева, поскольку это дерево (III 2, 24) «полно огня» и потому враждебно демонам, а также помогает в пророчествах, он оказывается изгнанным на девять лет после убиения Пифона и потом вновь получает свой оракул. Почти ©се остальные упоминания об Аполлоне в данном трактате Евсевия являются не чем иным, как приведением разнообразнейших оракулов, из которых многие отличаются философским и религиозно–теоретическим характером. Евсевий берет подобного рода оракулы у Пор–фирия. Из другого сочинения Евсевия, под названием «Слово царю Константину» (Соч., пер. при СПб Духовной академии. II. 1850, 413), мы узнаем очень важное сообщение о человеческих жертвах Зевсу и Аполлону (а этому предшествует еще сообщение о таких же жертвах Кроносу на Крите, Дионису на Хиосе и Тенедосе, Аресу в Лакедемоне):
«А писатель римский историк Дионисий повествует, что в Италии именно сами Зевс и Аполлон требовали себе человеческих жертв от так называемых аборигенов и что те, которых касалось это требование, приносили богам часть всех плодов; а что они не приносили в жертву людей, за то подвергались различным бедствиям н до тех пор не видели конца злу, пока не обрекли себя на десятину; умертвивши же и принесши в жертву десятки из людей, были причиною запустения своей страны».
Будет вполне справедливым сказать, что у Евсевия это одна из довольно типичных концепций Аполлона с позиций другой религии. Фактически эта критика является вполне эллинистической и мало чем отличается от Лукиана, кроме разве спорадически возникающих здесь поисков в язычестве тех элементов, которые при известном подходе могли бы трактоваться как предшествие христианства.
19. Лексикографы. Эти лексикографы, т. е. антично–византийские составители словарей, проделали огромную работу по приведению в известность колоссального количества фактов, относящихся к древности, и не могут не быть учтены при обзоре мифологии Аполлона, ее отражения в литературе. Правда, по количеству сведений Аполлон значительно уступает другим богам и героям. Но некоторые материалы мы все же приведем.
а) Аполлоний, по прозванию Софист, времени императора Августа, составил большой словарь к обеим поэмам Гомера, но слова «Аполлон» в этом словаре не имеется. Слово же «Феб» пояснено следующим образом: «Это — эпитет Аполлона. По Эсхилу, от Фебы, матери Лето. Однако Гомер никого не производит ни от богов, ни от кормилиц. Поэтому Феба надо производить от «phoibasthai», что значит «пророчествовать», или, лучше, он трактуется здесь как чистый и незапятнанный, а Феб означает «чистый»». Дальше у Аполлония неясная ссылка то ли на Гелиодора, то ли на Гесиода.