Мифология русских войн. Том I

При оформлении обложки использованы фотографии барельефов памятника советскому солдату-освободителю в болгарском городе Пловдив.

В значительной мере предлагаемая книга — это сборник банальностей. Что-то вроде справочника или подручного пособия (handbook), которое может пригодиться для защиты своего личного пространства от натиска пропаганды.

В мифологии «Гражданской Религии России», насаждаемой государственной и церковной пропаганде, пышно цветут четыре мифа:

1. Россия никогда ни на кого не нападала, и вела лишь справедливые оборонительные войны.

2. Россия расширялась к присной радости присоединяемого населения.

3. Россия сохранила все народы, вошедшие в ее состав, и создала условия для процветания их национальных культур.

4.

«Коллективный Запад» всегда ненавидел Россию и стремился ее погубить.

Под их раскидистой клюквенной сенью наливается восторженной субстанцией пятый миф: «Богом хранимая наша держава всегда была победоносна и никогда не проигрывала войн».

Для многих людей очевидно, что это вовсе не так. Но если все же кому-то понадобятся аргументы и факты для обоснования своего несогласия с громким пропагандистским майнстримом, то их (АиФ) можно найти в предлагаемой книге.

Исторический кругозор многих людей ограничен школьным учебником или воскресной (теле)проповедью. Если чего-то в том учебнике не было — значит, и в истории такого не случалось.

Такое сужение сознания опасно: оно не позволяет посмотреть на себя глазами «другого» — соседа, иноверца, члена не майнстримной социальной группы. И не позволяет прогнозировать его реакции и действия. Ответ на вопрос «А нас-то за что?» становится труднонаходим.

Вполне библейская очевидность заповеди «Не бомбите, да не бомбимы будете!» никак не может попасть в зону очевидности российского обывателя и тем самым вывести его из имперской зоны комфорта.

Кроме того, нераскаянное, неосужденное и даже героизированное насилие может легко повториться.

Это книга «дискредитации».

Корень этого слова — credo. Это высокое слово, которое я могу относить только к Тому, о Ком и говорит credo христиан. Белоснежность земных правителей точно в этот символ веры не входит.

Работа христианского миссионера всегда сопровождалась критикой языческих «суеверий», мифов и традиций. Если сегодня идол государственного левиафана навис над душами людей, причем с требованием credo-вать в него — значит, миссионеру стоит отложить до иных времен свои споры с «сектантами» и предостеречь от иной опасности.

Работа философа также предполагает критику зон очевидностей и комфорта. Тезис философа во все века один и тот же: «всё не так, как кажется».

Ну, а историку на судьбе написано осаживать свободный от фактов полет историософских фантазий, перенасыщенных кванторами всеобщности (все, всегда, никогда…)

Ксенофобия, защита своей территории и своих самок — это стандарт поведения животных.

В научной литературе описана «Война шимпанзе Гомбе или Четырёхлетняя война».

Конфликт происходил между двумя сообществами шимпанзе в Национальном парке Гомбе-Стрим в Танзании между 1974 и 1978 годами.

Эти две группы когда-то были объединены в общину Касакела. К 1974 году исследователь Джейн Гудолл заметила раскол сообщества. В течение восьми месяцев большая группа шимпанзе отделилась от стаи в южной части Касакелы и была переименована в общину Кахама. Стая сепаратистов состояла из шести взрослых самцов, трёх взрослых самок и их детёнышей. У Касакела осталось восемь взрослых самцов, двенадцать взрослых самок и детеныши. Во время четырёхлетнего конфликта все самцы общины Кахама были убиты, что фактически привело к её распаду. Затем победившая Касакела расширилась на территорию Кахамы.

Джейн Гудолл считала шимпанзе, хоть и похожими на людей, но «более приятными». В сочетании с её наблюдениями в 1975 году за пожиранием собственного детёныша высокоиерархичной самкой, Четырёхлетняя война раскрыла для неё "тёмную сторону" поведения шимпанзе. В своих мемуарах 1990 года «Через окно: мои тридцать лет с шимпанзе Гомбе» она писала:

«В течение нескольких лет я изо всех сил пыталась смириться с этим новым знанием. Часто, когда я просыпалась ночью, ужасные картины возникали в моей голове непрошено: Сатана [одна из обезьян], сложив ладонь лодочкой под подбородком Сниффа, пьёт кровь, которая течёт из большой раны на его лице; старый Родольф, обычно такой добродушный, выпрямился, чтобы швырнуть четырёхфунтовый камень в распростёртое тело Годи; Джомео отрывает полоску кожи от бедра Де; Фиган, бьющий снова и снова поражённое, дрожащее тело Голиафа, одного из героев своего детства».

Исследование 2018 года, опубликованное в American Journal of Physical Anthropology, пришло к выводу, что война в Гомбе, скорее всего, была следствием борьбы за власть между тремя высокопоставленными самцами, которая усугубилась нехваткой фертильных самок [1] .

И наш вид Homo Sapiens Sapiens Свою свою видовую историю начал с боевой конкуренции с неандертальцами. Причем антропологи готовы показать кости неандертальцев со следами человеческих зубов [2] . Ричард Рэнгем в книге «Парадокс добродетели. Странная история взаимоотношений нравственности и насилия в эволюции человека» предполагает, что «Наша склонность к реактивной

агрессии уменьшилась в результате самоодомашнивания, которое началось как минимум 200 тысяч лет назад — а возможно, и раньше, в самом начале становления Homo sapiens чуть больше 300 тысяч лет назад. Ключевым фактором стало появление речи: она позволяла бета-самцам объединяться для убийства терроризировавших их альфа-самцов. Благодаря речи подчинённые особи могли согласовывать планы и убивать надёжно и безопасно, не вступая в потенциально рискованные конфронтации; примерно то же происходит и в небольших сообществах нашего времени».

И далее в многовековой истории ни одна этническая группа или государство не были белыми и пушистыми. Все дерутся с соседями — начиная от уровня деревни и кончая империями.

Мировая история и в ее целом, и в ее подробностях ясно твердит: коренное население — это предпоследний завоеватель. Исключением может быть разве что очень уж изолированная Новая Зеландия (маори, приплывшие туда прежде европейцев, нашли на островах только птиц, так что дальше они геноцидили лишь самих себя, полностью истребив свое же племя по имени мариори).

Агрессивность связана с сексуальностью. Конечно, культура может взять под определенный контроль и то и другое. Но нет никаких оснований считать, что именно Россия достигла этой стадии прогресса.

Все империи и все их патриархаты — это хищники и альфа-самцы, взошедшие на верх социальной иерархии за счет менее удачных конкурентов, но не за счет безукоризненного следования евангельской этике [3] .

Все страны вели войны по всему периметру своих границ со всеми своими соседями без исключений. И не было ни одной страны, которая всегда бы только защищалась.