Мифы 21 века
Шрифт:
В это время Вова для себя решил пропустить всю эту пургу. Дисциплина сама по себе была ненужная, а слушать этого рвотного педераста ему не хотелось вдвойне. Его озаряла мысль о безыдейном поколении, что сидели с ним в одной аудитории. «Раньше студенты устраивали бучи, когда их принижали в правах, продвигали самые безумные проекты, во главе угла были поэты, ученые и лидеры, они творили и показывали свою волю. Они не терпели, а боролись за свое счастье! Настоящие бойцы звонкой молодой крови. А что сейчас? Почему передо мной эти ходячие унылости? Где страсть? Где злоба? Где энергия?»
– Глупейшее решение задачи, Сидоров. Иди сюда, полудурок.
Сидоров
– Итак, класс. Наблюдем за малолетним дебилом.
Всеклюев снял с Сидорова штаны, расстегнул пояс брюк и достал сморщенный член. Учитель аппетитно облизнулся, направил агрегат на боевой лад поступательными движениями и погрузил его внутрь ученика. Публика молчала, точно так и было надо. Тем временем Всеклюев довольно кряхтел и все активнее двигал сморщенными бедрами, в то время как Сидоров недовольно мычал от боли, по ногам его стекали ручьи крови. Но он терпел, ибо не хотел ни в коем случае испортить дальнейшие отношения с лектором. Впереди экзамен.
– О-о-о! Да! Посмотрите, как он туп! – приговаривал Всеклюев. Во рту его пузырились слюни. Тут рука его отвесила мощный подзатылок ученику. – Балда!
Тем временем Вова испытал тяжелейший ужас, сковавший все его движения. Он точно стал героем донасьеновского кошмара. Бедра с хлопком ударялись о бедра, Всеклюев вот-вот кончит. Студенты же покорно смотрели за этим, как смотрели бы на объяснение очередной глупой задачи. Кто-то издевательски хихикал. Но все сидели обездвиженные. Единственным источником движения в здании был насильственный половой акт.
– Правильно, смейтесь над ним! – одобрил смешки Всеклюев и ускорился. Сидоров же изнемогал от боли, мычание переросло в тихий крик.
– Что вы все молчите! – подобно воплощению совести, Вова вскочил со своего места. Всеклюев остановился, оставив свой фаллос внутри подопечного. – Твари! Остановите его!
– Как вы смеете, молодой человек, вмешиваться в устройство учебного процесса! – отсталое лицо Всеклюева приобрело воинственные очертания (но все еще до дури карикатурные). Профессуре лучше знать, что и как надо преподавать. Вы всего лишь студент.
– Гниды! – выкрикнув, Вова швырнул свой тяжелый портфель в сторону преподавателя и выбежал из аудитории.
Охваченный паникой, бежал он, как загоняемый зверь. «Да что это творится вообще!» Вот он оказался на улице и ринулся за правосудием. Университетский дворник, видя непокорного студента, харкнул на землю и проговорил: «Дон Кихот хуев».
Вова пущенной стрелой устремился в Управдом, что находился на перекрестье двух главных проспектов. Это был единственный высокий дом, унылая конструкция из стекла и бетона. Для удобства жизнедеятельности народонаселения было решено объединить единственный торговый центр, администрацию «уполномоченного ради общего дела» и полицейский участок. Всё также для комфортности народонаселения на местах было решено объединить судебную и исполнительную власть в лице бывшего губернатора, нынешнего уполномоченного ради общего дела господина Добча. Пулей взметнулся он на нужный этаж, пробегая мимо мириад офисных клерков, трудящихся ради общего дела. Вова сделал заключение, что больше половины работников имитировали работу. Неутешительный вывод был сделан по количеству разлагаемых в тот момент на столах косынок, пасьянсов и аккаунтов социальный сетей, где уныние и безрисковость
– Мне нужно, чтобы вы срочно возвели уголовное дело на доцента Всеклюева. Он только что изнасиловал студента на глазах у всей аудитории.
Секретарша смотрела на юношу с изумлением. Она осмотрела его с ног до головы, стараясь отыскать явные признаки безумия.
– Мы оформим заявку…
– Сейчас же мне нужен урод Добч.
– Он отсутствует на месте. Мы не можем оформить дело.
Владимир вскипел.
– Да у меня там целый зал свидетелей! Всеклюев – опасный преступник!
– Тот факт, что вы не хотите учиться, еще не говорит о том, что учителя безумны.
Переполнявший все возможные пределы гнев стал подступать к горлу, душить и побуждать блевануть.
– Молодой человек, вы в порядке? – поправила очки секретарша.
– Вы не в порядке! Он маньяк! Сейчас же звоните уроду Добчу!
Секретарша убедилась, что юноша безумен, а поэтому надо последовать его дурной воле, чтобы он успокоился. Безумцы опасны! Она быстро взяла телефон и набрала номер.
– Алло. Это государственный университет? Можно доцента Всеклюева к телефону. Да. На вас поступила жалоба от одного из студентов. Говорят, вы изнасиловали студента на лекции? А, это новая методика образования. Студент перегнул? Не так все понял? Ага. Поняла. Я тоже так думала. Значит, не было изнасилования? Все, спасибо, я так и думала. Всего доброго, - секретарша положила трубку. – У нас нет достаточных оснований, чтобы завести дело.
Вова с демонической истерикой выбежал из Управдома.
На улице был митинг внесистемной оппозиции, больше походящий на вышедший прогулку дурдом. Какие-то странные товарищи, точно накачанные препаратами, делают какие-то непонятные телодвижения, машут транспарантами: «Урода Добча в отставку. Этому городу нужен новый урод. Голосуй за Бобча!» Процессией руководил какой-то смрадного вида дед в засаленной куртке и интеллигентного вида юноша в очках и затертом свитере.
– Что вы предлагаете? – в голосе Вовы звучало буйство, страдание и мольба о помощи.
– Как что? А вы не видите беспредела, молодой человек? – буркнул дед, от которого действительно воняло нестиранными штанами и потом.
– Добч это просто беда для нашего города! – провозгласил юноша-оппозиционер.
– Вы только посмотрите на ужасный цвет Управдома! Нам необходимо срочно перекрасить его в зеленый цвет!
Все надежды Вовы пали стали прахом, как облитый бензином и подожженный карточный домик.
– Как же вы не понимаете, что проблема не в цвете стен! ВЫ ПРОСТО МЕНЯЕТЕ ЕБАНОГО ДОБЧА НА УБЛЮДСКОГО БОБЧА!
На него посмотрели, как на последнего идиота.
– Молодой человек, Бобч и Добч это совершенно два разных полушария! – наставнически проговорил дед.
– Да как же вы не понимаете! – не остывал Вова. – Нужно менять здесь все, ломать, дробить, строить заново! Лица людей менять, мысли, позы их смиренные, дух!
Оппозиционеры только усмехнулись.
– Вам не хватает познаний в экономике, политике, социологии, истории. Выучитесь и приходите уже к нам. А пока – не засоряйте эфир!