Мифы Дальнего Востока. От хозяина тайги Дуэнте и шаманки Кытны до духов вулканов и мухоморных девушек

Муравьева Татьяна Владимировна

Жалко старику расставаться с медведем, но делать нечего. «Ладно, — говорит, — отдам. Только как же мне на берег выбраться?» — «Я тебе дам лодку и сама тебя до берега провожу».

Причалил старик к берегу. Говорит медведю: «Прости, но я отдаю тебя владычице моря». А нерпа сказала: «Теперь три года будет у тебя удача в рыбной ловле: я буду тебе рыбу посылать».

Скрылась нерпа под водой вместе с медведем. А старик с тех пор стал много рыбы ловить и сильно разбогател.

Этот мифологический рассказ был записан в 1937 году. Примечательно, что рассказчик в конце заметил: «Только это не правда, это — сказка». Моменты, указывающие на то, что этот сюжет уже не воспринимался

как миф, содержатся и в самом рассказе: медведь, изначально наверняка выращенный для медвежьего праздника, здесь превращается просто в домашнее животное; старик удивился, что нерпа говорит как человек, хотя для мифологического восприятия мира в этом не было ничего необычного.

Интересно также то, что владычица моря требует себе в жертву медведя. Здесь можно усмотреть намек на противостояние водяных и таежных духов, характерное для тунгусо-маньчжурской мифологии. Более отчетливо это противостояние представлено в родовом предании уйльтинского рода Ториса:

Как-то раз один человек из рода Ториса отправился на охоту. Возвращаясь домой, он поднялся на вершину прибрежной скалы и увидел тюленя, который дрался с медведем, причем первый из них явно одолевал своего противника. Человек решил помочь медведю и выстрелом из лука убил тюленя. Медведь убежал в тайгу, а человек вернулся домой.

Ночью во сне он услышал чей-то суровый голос, который говорил, что отныне всему его роду запрещено жить у моря и охотиться на морских зверей. Проснувшись, охотник рассказал об этом сне своим родичам, и на другой же день все люди из рода Ториса откочевали в горы.

Однако через несколько лет этот человек все же решился приблизиться к морю. Он поднялся на ту самую скалу, и там на него внезапно напал огромный тюлень. Человек испугался, прыгнул со скалы, скатился по склону. А тюлень за ним следом, но угодил в развилку старого дерева и застрял. Чувствует, что не может освободиться, и стал просить человека: «Помоги мне, мы больше не будем враждовать!» Человек освободил тюленя, после чего люди из его рода вернулись на морское побережье и стали, как прежде, охотиться на морского зверя.

Особое место среди духов стихий, которых почитали все тунгусо-маньчжуры, занимал хозяин огня Пудя. Человек надеялся на его покровительство везде: и дома, и в тайге, и во время морского промысла. Пудю угощали, бросая в огонь кусочки пищи и во время домашней трапезы, и после удачной охоты, и во время праздника, посвященного хозяевам моря. Уйльтинская молитва, обращенная к Пуде, имела всеобъемлющий характер и звучала так: «Сделай, чтобы я везде хорошо ходил, показывай зверя на небе и на земле, счастья дай».

ДУХИ ИЗ НИЖНЕГО МИРА

Главой злых духов в мифологии уйльта был Карау Амба — владыка нижнего мира. Это чудище, у которого «зубы как сосульки во рту, длинный хвост, шерсть с наростами и медвежьи лапы». Ему подчиняются злые духи Амба, или Амбаны, которые могут принимать любое обличье и селиться где угодно: в тайге, в горах, на заброшенных стойбищах. Согласно народным поверьям чутьем на злых духов обладают ездовые собаки, особенно вожак упряжки.

Один человек ехал на собаках через тайгу, но вдруг поднялась метель, он заблудился и оказался у заброшенного стойбища. Все его жители давно умерли от какой-то болезни, жилища развалились, уцелел только один дом,

да и тот наполовину сгнил. Человек знал, что в обезлюдевшем селении могут поселиться злые духи, но все же распряг собак, оставил их снаружи и зашел в дом. Там во всех четырех углах горело по огню, а посередине сидел старик огромного роста с длинной седой бородой.

Посмотрел старик на незваного гостя, и тот вдруг стал повторять за ним все его движения: поднял старик руку — и человек поднял, закашлялся старик: «Эхэ-эхэ!» — и человек начал кашлять. Понял незадачливый путник, что попал во власть злого духа. Тут старик вынул длинный нож и замахнулся на человека. А тот не может не то что бежать, даже пошевелиться.

Но вдруг прогнившая дверь рассыпалась в щепки, и в дом одним прыжком влетел пес — вожак упряжки. Бросился пес на старика, а человек сумел выскочить наружу. Быстро запряг оставшихся собак и погнал упряжку подальше от страшного места. Когда отъехал уже далеко, на нарты вдруг упал мертвый пес-вожак, которого убил злой дух. Так собака-вожак свою жизнь отдала черту. Жизнь своего хозяина спасла своей смертью.

Особой разновидностью злых духов были чагду, которые вселялись в старые, брошенные вещи.

Одна девушка вышла замуж в дальнее стойбище. Жили они с мужем дружно, через год у них родился сын, но молодая жена очень скучала по своим родным и наконец собралась их навестить.

Запрягла оленя, завернула ребенка в теплые шкуры, поставила колыбель на нарты, привязала покрепче и пустилась в путь. Поздним вечером приехала в родное стойбище. Вот и чум ее родителей. Над крышей вьется дымок, значит, готовится еда, внутри слышны голоса. Женщина отвязала от нарт колыбель с ребенком, подошла к двери. Дверь распахнулась, из чума повеяло домашним теплом. Положила женщина колыбель в чьи-то протянутые ей навстречу руки и хотела вой­ти, но вдруг все исчезло. Смотрит женщина: стоит она в темноте посреди покинутого стойбища, кругом ни души, вместо чумов торчат голые жерди, а где-то вдали затихает плач ее ребенка.

Охватил женщину ужас. Бросилась она к своему оленю и взмолилась: «Ньораа52, найди путь, по которому откочевали мои родные!» Олень был старый и умный, он сразу почуял, что люди покинули стойбище всего несколько дней назад, и понесся быстрее птицы по еще не остывшему следу. Женщина едва успела вскочить на нарты.

Ночь еще не достигла середины, а олень уже привез свою хозяйку на новое место, куда перекочевали ее родные. Выбежали женщине навстречу отец и мать, братья и сестры. Зарыдала женщина, рассказала, что ее сына в покинутом стойбище утащила нечистая сила. Мать сказала: «Наверное, мы забыли там какие-то вещи и в них вселились чагду. Это они утащили нашего внука». Отец и братья взяли свои луки, колчаны со стрелами и отправились на место прежнего стойбища.

Видят — стоит остов их чума, а внутри валяется пара старых утта53. Натянули мужчины свои луки, вонзилось в старые утта сразу несколько стрел. Завыл чагду страшным голосом и издох.

И тут же под жердями чума появилась колыбель с ребенком. Подхватила женщина сына, стала целовать.

Погостила она у родных, потом вернулась домой. И с тех пор всегда всем говорила, что нельзя бросать без присмотра старые вещи.

К числу полуфантастических злобных чудовищ в фольклоре уйльта относятся красные волки (по-уйльтински дяргули). В реальности это маленькие, гибкие зверьки, хищные и прожорливые. Проникнув в стойбище, они пожирали съестные припасы, сгрызали вещи, сшитые из шкур. Люди ненавидели их и боялись.