Мифы о Древней Руси. Историческое расследование

Прозоров Лев Рудольфович

Это все была присказка, и не к сказке, а к самой что ни есть были. Потому как одним из таких вот въевшихся тихою сапой в нашу подкорку заблуждений является представление об «эволюции религии». Мол, сперва была вера в какие-то безличные «силы», потом – в духов, потом духам стали идолы ставить, жертвы приносить, потом – Богами назвали, ну а там уж и до единобожия недалеко. Надо сказать, что многие ученые уже в этой схемке сильно сомневаются. Однако ученых этих мало кто читает, а читают популярные книжки да учебники. А в них – все то же. Силы – духи – идолы и жертвы – Боги.

Более того, иные язычники – не станем, опять-таки, пальцами тыкать – нашли такой подход очень удобным. Мол,

Боги, кумиры, жертвы, обряды – все это «позднее». Потому-де христиане это все так «легко» победили (как это «легко» было – особый разговор). И возрождать это не надо, а возрождать надо «исконное» язычество, заключающееся в почитании «Сил Природы». Откуда взялось это «исконное» почитание, если одно из первых известий о славянах (Прокопий Кесарийский, VI век) говорит о поклонении Богу-Громовику и принесению быков в жертву? Особенно хороши подобные рассуждения в сочетании с наставлениями «ничего не выдумывать». Да ведь «времена, когда у славян ни идолов, ни храмов не было» и есть как раз выдумка! И то, что выдумывали ее ученые люди, дела не спасает – Фоменко, скажем, он тоже академик.

Что было на самом деле, полезно рассмотреть на примере самого обычного лешего. Тут уж не надо никаких устремлений в доисторические глубины – все свершалось на глазах пишущего люда, и было им прилежно засвидетельствовано.

Почитание лешего за последние полтысячи лет и впрямь претерпело немалые перемены. Вот только как они стыкуются с рассуждениями ученых о «развитии религии»?

Самое раннее упоминание о лешем относится к XV веку. В Чудовском списке «Слова св. Григория» упоминаются люди, которые «молятся, как язычники… и Лесному Богу» (1).

Итак, в первом упоминании о лесном Хозяине он назван именно Богом! Спустя три века Богом лешего, кажется, не величали, но поклонялись изображениям лешего. Один такой кумир XVIII века сохранился до наших дней (2, см иллюстрацию в начале статьи).

Проходит еще век. Этнограф и собиратель народных поверий Н. Н. Харузин на русском Севере застает самое настоящее поклонение лешему, правда, уже без идолов, а просто в «особых местах», приносят лешему жертвы и читают молитвы – именно молитвы, а не «слова»-заговоры (3)!

В более поздние времена – да и в те самые, в более близких к цивилизации местах – лешему уже не кладут жертв, не молятся, а просто – знают об его существовании.

Еще через век, «в деревне конца XX в. сохраняются представления о разнообразно проявляющейся, действующей нечистой силе (часто неопределенного облика), которая может напугать или «унести», «увести» людей… «уводит» голосом мужа, в болоте «гонятся, плачут, хлопают в ладоши» (4).

Итак, от Лесного Бога с идолами к духу, которому, однако, молятся и приносят жертвы. От него – к духу, о котором просто знают, что он есть, и, наконец, к безличному «водит» наших старших современников. Направление прямо противоположное выдуманной учеными «эволюции религии». Где же основания думать, что в других случаях было по-другому?

Очень любопытно, что у прикамского народа удмуртов когда-то были идолы, но под влиянием православных миссионеров, боровшихся с «идолопоклонством», от идолов удмурты отказались и стали обходиться фетишизмом – почитанием священных предметов – крыла тетерева, хвоста белки, щучьей головы и пр. А почитаемые удмуртами деревья и камни часто располагаются на месте куалы – деревянного родового храмика (5). То есть опять все «развивалось» в направлении, противоположном прописанному в учебниках по истории религии: от идолов к фетишам, от храмов к священным камням и деревьям. Вот факт, а «эволюция религии» и «просто почитание Природы» – выдумки. И выдумки, к сожалению, очень удобные: ведь пока кумир

вытесываешь, пока его ставишь – глядишь, матч футбольный по телеку пропустил или сериал детективный, про бандитов. Да и пива выпить не успеешь. И правильные пацаны не поймут. И вообще – платят мне за это, что ли?

Другое дело, если можно не напрягаясь потусоваться в хорошей компашке «на природе», дерябнуть пивка под «Слава… (нужное вписать)», да потешиться рассуждениями про бездуховность окаянных америкотов. А там, «почтивши Природу», и домой – к телевизору родному.

Только вот стоит ли таких называть язычниками?

1. Матерь Лада. Божественное родословие славян. Языческий пантеон. М.: Эксмо, 2003. С. 354.

2. Русская деревянная скульптура. М.: Изобразительное искусство, 1994. С. 27–28, илл. на с. 30.

3. Харузин Н.Н. Из материалов, собранных среди крестьян Пудожского уезда Олонецкой губернии// Даль В.И. О повериях, суевериях и предрассудках русского народа. СПб.: Литера, 1994. С. 178.

4. Власова М. О незнаемом // Власова М. Русские суеверия: Энциклопедический словарь. СПб.: Азбука. 1998. С. 607.

Несколько мыслей о Свароге и Перуне

Если проанализировать то, что мы знаем о Свароге из древнерусских источников, окажется, что он как-то удивительно близок Перуну и фактически неотличим от Громовержца.

НЕБО

Прежде всего, по самой этимологии своего имени, Сварог – это небо. Сопоставления с индоарийской Сваргой не избежал даже суровый скептик Клейн [224] .

И.И. Срезневский приводит в «Материалах для словаря древнерусского языка» следующую цитату из древнерусской книги XV века «Колико есть небесъ? – Перунъ есть многъ» [225] . То есть Перун и есть собственно небо.

224

Клейн Л.С. Воскрешение Перуна. К реконструкции восточнославянского язычества. СПб.: Евразия, 2004. С. 239–240.

225

Срезневский И.И. Материалы для словаря древне-русскаго языка по письменным памятникам: T. 2. Л-П, 15, [4] с., 1802 стб., 1902., стр. 919-920

Итак, Сварог – Небо (по этимологии имени), и Перун – тоже небо (по прямому сообщению источников).

Дело на том не заканчивается. Сварга, на самом деле, не «небо вообще», а вполне конкретный «рай Индры» [226] , то есть индоарийского Громовержца.

В скобках заметим – в ранней скандинавской мифологии, как указывает А.А. Хлевов, со ссылкой на Адама Бременского, Богом Неба был Тор, Бог Грома и молнии, ближайший аналог Перуна. [227]

226

Мифы народов мира. М.: Советская Энциклопедия, 1992, T. 2. С. 419.

227

Xлевов А.А. Предвестники викингов: Северная Европа в I–VIII вв. СПб.: Евразия, 2002, сс. 172–173.