Мигрант

Бурак Анатолий

Одинокой женщине нужно крепкое мужское плечё. И, раз уж взрослая девочка, двадцати семи лет от роду, решила что для неё этим мужчиной станешь ты - будь добр соответствовать.

Ведь, если б ты вчера мозгами думал, а не вот этим самым, за что девки любят, то трезво бы просчитал ситуацию и, извинившись, уступил место Валере. Который, между прочим, в отличие от тебя, выглядящего на шестнадцать пятидесятилетнего балбеса, вполне себе "с серьёзными намерениями".

Хотя, наверное, гормоны молодого тела и отношение окружающих всё-таки

накладывает определённый отпечаток. Будь ты хоть трижды Альфа-разумным, а если при любом разговоре, в каждом взгляде присутствуют эдакие покровительные нотки, невольно начинаешь подыгрывать.

Вот все вокруг видят молодого пацана. Относятся соответственно. И что, бить себя пяткой в грудь и требовать обращения на "вы" и непременно по имени-отчеству? Смешно, право слово. Вот и подстраиваюсь, став заложником навязанного окружающими амплуа. И мысли появляются соответствующие. Бытие определяет сознание, ведь так?

Голоса на кухне стали чуть громче, и я начал прислушиваться. И раньше оттуда доносился негромкий бубнёж, но он воспринимался эдаким бытовым фоном, на который просто не обращаешь внимания.

Но тон беседующих становился всё более напряжённым и я, ссадив Леську с колен, подвинул кресло к электро розетке.

Зачем? Так она ж сквозная. И толщина межкомнатной панели в этом конкретном месте составляет хорошо, если какие-то миллиметры. А то и вовсе заглянуть в другое помещение можно.

Леська удивлённо смотрела на меня, но я поманил девочку к себе и приложив палец в губам прошептал.

– Хочешь, фокус покажу?
–

– Давай.
– Вздохнул этот ангелочек, явно не ожидая от меня каких-то сногсшибательных сюрпризов.

Я взял девочку обратно на колени, затем протянул руку и достал из стазиса пачку чипсов. Тех, ещё с Малайзии.

– Оп-ля!
– Я подбросил яркий шелестящий пакет на руке и предложил Леське.
– Угощайся.

– Спасибо!
– Завороженно прошептала Леся. И тут же с непосредственной деловитостью поинтересовалась.
– А мороженное наколдовать можешь?

Я тяжко вздохнул. Могу, конечно. Но только не в данный конкретный момент. Ведь, чтобы достать из стазиса мороженное, нужно сначала положить туда мороженное.

Всё просто, как земля! Но, поскольку в Малайзии мне было, в общем-то не до подобных изысков, то я вынужден был признать, что совсем не всемогущий. Но, так как огорчать малышку не хотелось, принялся выкручиваться.

– Так сразу не могу.
– Начал вдохновенно врать я.
– Понимаешь, мороженное долго делать. Так что я прямо сейчас начну а, когда вернёмся домой, оно уже наколдуется.

– Давай, колдуй!
– Благосклонно разрешили Леська.
– А я пока чипсов поем.

Тогда я опять приложил палец к губам, требуя тишины, и попросил.

– Только чур, не мешать. А то ещё мороженное солёное получится.

Представив солёное мороженое, девочка весело засмеялась и принялась разрывать пакет. А я сосредоточился

на разговоре, происходящем на кухне.

Вдруг, меня любимого обсуждают? А я не в курсе!

– Но ведь вы с Александром так мечтали жить за городом!
– Эмоционально говорила Нина Ильинишна.

– Да, мама.
– Устало подтвердила Марина. Но банк требует немедленного погашения задолженность, а таких денег у меня сейчас нет. Да и, к тому же, выплаты за машину съедают немаленькую часть моей зарплаты. Да и за съём квартиры тоже нужно платить.

– А ты что скажешь, отец.
– Обратилась мама Марины к Алексею Петровичу.

– А что я могу.
– В его словах чувствовалась какая-то обречённость.
– Давайте, я продам свой опель.

Обе женщины невесело рассмеялись. "Интересно, о какой сумме идёт речь"?
– Задумался я.

И почувствовал, что внутри меня поднимается волна нежности к этой молодой женщине. Имея задолженность по кредиту и связаться с малолеткой, предпочтя его, то есть меня, давно добивающегося её Валерию.

Это говорило о цельности натуры. Такие разумные мне нравились всегда. Точно знающие, что важно в этой жизни, а что второстепенно. Ведь деньги - дело наживное. А счастье - это состояние души.

И насиловать душу, чтобы приобрести или сохранить какие-то материальные блага - не есть хорошо. А совсем даже наоборот. Для внутреннего состояния разумного.

Тут прогнулся, там лизнул. Или, в случае Марины, ноги раздвинула. И вот, пожалуйста. Внешне вроде всё в шоколаде, а в душе зреет невроз. Ибо душу не обманешь.

– Ладно, иди, займи гостя.
– Попросила мужа Нина Ильинишна.

– Да, толку нет от этих разговоров.
– Согласился он.
– Похоже придётся тебе, доча, продавать ваше с Александром гнёздышко.

В коридоре послышались шаги и я поспешно отодвинулся от "подслушивающего устройства".

– Не скучаете?
– Стараясь придать лицу приветливее выражение улыбнулся Алексей Петрович.

Правда, улыбка вышла какой-то невесёлой. Я поспешно кивнул, напряжённо размышляя, как предложить денег. Да так, чтобы и не обидеть и не испугать. Сумма, видимо, и впрямь неподъёмная. Раз три взрослых работающих человека не могут решить эту проблему.

– Да нет.
– Задумчиво протянул я, качая на ноге весело хрустящую чипсами Леську.
– Балдеем вот.

– Дядя коля мне чипсов наколдовал.
– Тем временем сада меня с потрохами девочка.
– И ещё мороженное обещал. А если буду шуметь, то оно получится солёное!

Услышав про столь экзотический сорт лакомства, Алексей Петрович заулыбался. И, как-то сразу повеселев, потрепал внучку по волосёнкам и предложил.

– Партию в шахматы?

Про шахматы я знал только то, что они существуют в природе. И всё. Играть я в них не умел, а уж про то, чтобы любить и вовсе речи не шло. Но, поскольку не хотел огорчать отца Марины, поспешно кивнул.