Мила Рудик и кристалл Фобоса

Вольских Алека

Мила ошеломленно вытаращилась на итальянца, одновременно пытаясь представить себе, что было бы, если бы не подействовало. Но ее воображение еще не успело подсказать ей картины того, что могло бы произойти, как Буффонади произнес:

— Некромант сильнее обычного мага. У меня не было бы шансов, если бы пришлось сражаться с ним один на один. Мои наваждения отвлекли его внимание, а страх ослабил силы. Я, конечно, действовал наугад, но все сложилось удачно. — Он искоса посмотрел в испуганное лицо Милы. — Не вижу причин переживать по поводу того, чего уже не случится.

Миле снова стало

стыдно. Она потупила глаза. Какое-то время они шли молча. Но когда впереди замаячили очертания кладбищенской сторожки, Мила не выдержала и снова спросила:

— А цепи и ошейники… — Она запнулась, подумав, о какой ерунде спрашивает в такой неподходящий момент, но теперь уже казалось невозможным смолчать, и она договорила: — На иллюстрациях у псов Гекаты никаких цепей не было. А вы говорили, что иллюстрации достоверные…

Они уже были в двух шагах от сторожки, и Мила подумала, что Буффонади не ответит, но он вдруг неожиданно смутился и, эмоционально, быстрым жестом, всплеснув руками, с неловкостью в голосе сказал:

— Привычка. Во время шоу я всегда использую дополнительные атрибуты, чтобы…

Не договорив, он махнул рукой и торопливо вошел в сторожку. Увидев Бледо, Буффонади молниеносно бросился к нему. Мальчик был по-прежнему без сознания, хотя его губы слабо шевелились, а веки подрагивали.

— Что с ним? — спросила Мила.

— Ничего непоправимого, — уже более спокойным голосом ответил Буффонади, — но здесь нужны знахари.

Итальянец вдруг прикрыл глаза, словно задремал, но не прошло и полминуты, как он снова открыл их.

— Владыка Велемир уже все знает, — сказал он, потом посмотрел на Милу долгим немигающим взглядом и, выдохнув, сообщил: — Будем ждать.

* * *

Мила догадалась, что Массимо Буффонади связался с Владыкой при помощи мысли. Телепатию преподавали в Старшем Думе, поэтому Миле пока даже представить себе было сложно, как это происходит. Но она была уверена, что профессор сообщил Велемиру все, что было необходимо.

Владыка появился в дверях кладбищенской сторожки буквально через несколько секунд. Мила не раз видела, как директор Думгрота мгновенно исчезал, но только теперь ей пришла в голову простая мысль: если он исчезал в одном месте, значит, непременно появлялся где-то в другом. Сейчас он появился здесь, в этой ветхой сторожке, и первым делом, приблизившись к Бледо, с тревогой в лице склонился над мальчиком.

Вскоре после него снова открылась дверь и вошла госпожа Мамми с двумя знахарями, а следом, поверх плеча госпожи Мамми, появилось взволнованное лицо Акулины.

Знахари уложили Бледо на носилки и вынесли из сторожки. На улице стояла ступа госпожи Мамми, к которой было прислонено три метлы. Почему их было три, Мила поняла только тогда, когда вместе со знахарями в воздух поднялся и Массимо Буффонади.

Мила, Акулина и Велемир проследили за удаляющимися в небе носилками, и только после этого Владыка заговорил.

— Акулина, полагаю, профессор Ледович не будет возражать, если Мила остаток сегодняшней ночи проведет у тебя во флигеле.

Акулина улыбнулась и обняла Милу за плечи.

— Спасибо, — поблагодарила Мила.

У ног Милы, словно напоминая о себе, тявкнул

Шалопай.

— Что ж, уважаемый, — серьезно обратился Велемир к щенку. — Если госпожа Варивода не возражает, вы можете сопровождать свою хозяйку.

Шалопай вывалил синий язык и радостно завилял драконьим хвостом, поднимая клубы пыли с земли.

Мила наклонилась и с улыбкой почесала своего питомца за мохнатыми ушами. Поднявшись с корточек, она увидела приближающихся сквозь лабиринт могил и памятников трех человек. В том, кто шел впереди, Мила мгновенно узнала Мантика Некропулоса. Его здоровая рука безвольно висела вдоль туловища — на бескровных, сухих пальцах не было ни одного перстня. Сопровождали Некропулоса двое неизвестных. Оба были одеты в черные плащи с капюшонами, накинутыми на головы, и неоново-синими монограммами «МТ» на груди.

Мила сразу догадалась, что эти люди, кем бы они ни были, только что арестовали Некропулоса.

В эту минуту старик-некромант повернул голову и посмотрел прямо на Милу. Его лицо исказила полубезумная улыбка. Мила невольно вздрогнула — потерпев сокрушительное поражение, Мантик Некропулос испытывал радость. Она не могла понять причину его радости, и от этого внутри нее едва уловимо запульсировало чувство тревоги.

— Куда его ведут? — спросила вслух Мила.

— В тюрьму, — ответил ей Велемир. — Магов, которые используют свою силу во зло, на долгий срок сажают в клетки. В некоторых случаях — навсегда.

— А разве мага может удержать клетка? — удивленно спросила Мила, поднимая глаза на Владыку.

— Обычная клетка? Нет, не сможет, — ответил он. — А клетка, которая лишает мага его силы, пока он находится внутри нее, — удержит. Металл, из которого выливают прутья для этих клеток, создают в алхимических лабораториях. Даже я не знаю, из чего создана эта сталь.

Он посмотрел на Милу своими ярко-зелеными глазами. Мила вдруг вспомнила, что у нее до сих пор находится перстень с кристаллом Фобоса. Она опустила глаза и, разжав кулак левой руки, напряженным взглядом посмотрела на черный камень в перстне. Он больше не был похож на матовый морион — скорее напоминал гладкий кусок черного льда. От одного взгляда на него ей стало очень неуютно. Подняв глаза, Мила протянула руку к Велемиру. Он понимающе кивнул и, не говоря ни слова, принял от нее перстень. Мила не хотела знать, что сделает с ним Владыка — для нее история кристалла Фобоса была закончена.

— Когда ты хорошо отдохнешь, я хотел бы поговорить с тобой, — мягко сказал Велемир. — Если, конечно, ты не возражаешь.

Мила утвердительно кивнула головой.

— Хорошо, — улыбнулся ей Велемир. — А сейчас я вас оставлю. — Он хмуро посмотрел вслед Некропулосу и двум его сопровождающим, удаляющимся по тропе от сторожки. — Сегодня мне предстоит другой разговор.

С этими словами он попрощался с Милой и Акулиной и направился вслед за уходящими.

Мила оглянулась на сторожку и подумала: Северное око вновь не обмануло ее. Она думала, что видения предупреждают ее о встрече с Многоликом, но оказалось, что они предупреждали ее о встрече с ее самым главным страхом — оказаться дочерью Многолика. Впрочем, сейчас Мила уже не была уверена, что по-прежнему этого боится.