Милая, хорошая
Шрифт:
– Ты? Это ты меня искала? Господи, что случилось?!
– Я д-должна поговорить с тобой, – едва смогла произнести она онемевшими от холода губами. – Это важно…
– Ты замерзла! – с отчаянием констатировал Селетин, неуклюже пытаясь ее обнять. – Сумасшедшая… А позвонить было трудно?
– Я з-звонила… Твой телефон не отвечает.
Он достал мобильник из кармана куртки.
– Вырубился, зараза… У него от холода аккумулятор иногда садится!
– Рома, я б-была у Ларисы Викторовны.
– У кого? У моей
– Не надо мне твоих денег! – неожиданно рассвирепела Алена. – Ты думаешь, у меня нет денег на чашку кофе?.. Иди, работай! Я тебя подожду.
– Ладно… – растерянно пробормотал он, глядя ей вслед. – Я скоро, слышишь?..
В кафе было тепло, уютно, за окнами сгущались фиолетовые февральские сумерки, по-домашнему пахло жареной картошкой – от всего этого Алена едва не заплакала, сидя за столиком. «Она чего-то напутала, эта Лариса Викторовна… Ну не мог Рома довести Вику до самоубийства!»
Но рассудок напомнил ей, что в жизни довольно часто бывают случаи, когда женщина не может перенести измену возлюбленного. Тем более у Вики, кроме мужа, не было никаких других интересов. Ни детей, ни профессии – ничего такого, что могло бы ее удержать от последнего шага…
«Он же любил ее, Вику… До сих пор, может быть, любит! Мы и познакомились с ним потому, что он не смог забыть ее, успокоиться – несмотря на то, что год прошел после ее смерти! Он приходил в парк, чтобы быть ближе к ней… Или чувство вины гнало его туда?..»
Селетин появился через час, когда окончательно стемнело и кафе постепенно стало наполняться посетителями.
– Прости, раньше никак не получилось… – пробормотал он. – Поехали ко мне, а?
– Нет, – сказала Алена. – Я никуда не поеду, пока ты мне не объяснишь…
– Чего я должен тебе объяснить? – моментально раздражаясь, спросил он. – И вообще, какого черта тебя понесло к Ларисе Викторовне? Откуда ты узнала ее адрес?
– Она сама захотела со мной поговорить.
– А-а, интриги врагов… – с иронией протянул он. – Послушай, мы не должны им поддаваться!
– Рома, из-за чего Вика наложила на себя руки? – мрачно спросила Алена.
– Ну вот, снова-здорово… Я же тебе объяснял!
– Лариса Викторовна говорит, что последние годы ее дочь жила словно в аду. Ты действительно изменял Вике?
Селетин побагровел.
– Нет, я о других изменах… Конечно, за четырнадцать лет возможно всякое, но я говорю о тех случаях, когда… когда что-то серьезное! – торопливо пояснила Алена.
Селетин помолчал, глядя на нее с испепеляющей яростью.
– Я не обязан… я не обязан доказывать всем подряд, что я не верблюд, – наконец с трудом выдавил он.
– Я не «все подряд»!.. Лариса Викторовна рассказала о последнем разговоре с Викой. Вика обвиняла
– Это ерунда… Она обвиняла! – с ядовитым сарказмом повторил он.
– Рома…
– Моя разлюбезная теща ничего не знала о нашей с Викой жизни! Навоображала себе бог знает чего…
– Рома, ты хочешь сказать, что Лариса Викторовна придумала все? Придумала этот последний разговор с Викой?
– Лариса Викторовна ничего не поняла! Она никогда и никого не была способна выслушать! Она слышала только то, что хотела слышать! – не выдержал, заорал он. За соседними столиками стали оглядываться. – Ладно, пошли отсюда…
Он бросил на стол тысячную купюру, схватил Алену за руку, чуть ли не силой стал натягивать на нее пальто.
– Это много, – сопротивляясь, упрямо сказала Алена. – Я здесь выпила всего одну чашку кофе…
– Ай, не будем мелочиться! – раздраженно отмахнулся он. – Пошли, пошли…
Сели в машину.
– Рома, ты матом ругаешься? – вдруг спросила Алена.
– В каком смысле? – недоумевающе спросил он. – На работе, что ли? Бывает! И даже часто… А почему ты спрашиваешь?
– Так… – пожала она плечами.
– Что, твое консерваторское образование не позволяет тебе общаться с человеком, который беседует с рабочими по матушке?.. А если они, эти рабочие, иногда, кроме этих слов…
– Перестань! – перебила Алена. – Меня не интересует, как ты со своими рабочими общаешься! Я просто так спросила!
– А что еще тебе Лариса Викторовна наговорила? Может быть, поведала, что я алкоголик, что я бил Вику, что не давал ей денег, не выпускал из дому, что я…
– Перестань!
– Алена, ты не должна была к ней ездить! – закричал Селетин. – Ты что, тоже мне не веришь? Действительно меня каким-то… Синей Бородой считаешь?..
Всю дорогу до Замоскворечья Роман пилил Алену за то, что она посмела отправиться к Ларисе Викторовне, не предупредив его.
– Ну здрасте! – в конце его монолога язвительно воскликнула Алена. – Я за каждый свой шаг должна отчитываться?.. Ты лучше сразу скажи, что мне можно делать, а что нельзя!
– Ты должна доверять мне, а не слушать всяких там…
В лифте они молчали, а потом, когда уже были в квартире, Алена заявила:
– Как тебе доверять, когда у твоей секретарши такой голосок?!
– Какой – такой? – опешил он, помогая ей раздеться.
– Медовый! Сахарный! Карамельный! Представляю, как должна выглядеть девушка с подобным голосом…
– Мы – солидная фирма! – возмутился Селетин. – Наши сотрудники должны соответствовать определенным стандартам, иначе никто не захочет иметь с нами дела… И, вообще, на будущее: Люся – замужем!
– Люся…
– Да, ее, к сожалению, зовут Люсей!!!
Алена стала вырывать у него из рук пальто.
– Ты чего? Куда?
– Я хочу уйти!