Милая любовь
Шрифт:
поднялась со своего места и, соблазнительно виляя бедрами, подошла к столу
учителя.
– Арсений Валерьевич, - с придыханием произнесла я, облокотившись о стол
руками.
– Да, Мила?
– поднял голову учитель.
– У меня к вам предложение.
Скользнув по мне взглядом сверху вниз, Арсений Валерьевич неожиданно
нахмурился и вновь склонился над журналом.
– Слушаю вас, Мила.
Я разочарованно закусила губу. Такого я не ожидала. Но
правилах.
– Я бы хотела повидать Сашу и Машу. Мы могли бы...
– Нет, Мила, - резко перебил учитель.
– Это невозможно.
– Почему?
– сглотнула я.
– Потому что та поездка была ошибкой. Я позволил себе слишком многое в
отношении вас. Больше такого не повториться.
– Но... что предосудительного в том, чтобы вновь навестить этих очаровательных
малышей? Они меня уже знают. Я могу почитать им что-нибудь...
– Мила, еще раз повторяю: мы никуда больше с вами не поедим. Ни в дом
ребенка, ни куда-либо еще. А теперь извините меня, мне нужно работать. Оценки
за сочинение я оглашу на следующем уроке.
Словно в ступоре я наблюдала за тем, как он своим ровным каллиграфическим
почерком выводит в журнале оценки, перелистывает длинными пальцами
страницы, как при этом слегка морщит лоб или трет переносицу, и чувствуя, как
глубоко внутри во мне растет раздражение.
– Да кем вы себя возомнили?
– не выдержала я, стукнув по столу ладошкой.
–
Сначала вы лезете мне в душу, задаете дурацкие вопросы, пытаясь нарисовать для
себя мой психологический портрет, а когда я наконец иду вам на встречу, вы вот
так просто отталкиваете меня? В этом заключается ваша методика?
– Мила, - устало произнес Арсений Валерьевич, - мне жаль, что все выглядит
именно так. Но у меня были чистые намерения. Порой желание помочь вылезает
боком. И я еще раз убедился в этом на вашем примере. Теперь вы возомнили обо
мне... черт знает что. Я устал что-либо доказывать вам...
– Не нужно ничего доказывать, - уже более спокойно произнесла я.
– Я знаю, что...
вы никогда меня не полюбите. Это была шутка. Простите, что я поставила вас в
неловкое положение.
– Вы ни в чем не виноваты, Мила. И давайте закроем эту тему. Мы никогда не
сможем стать даже друзьями. Поэтому... лучше будет, если все останется, как есть.
Я позанимаюсь с вами до конца этой четверти. Думаю, этого будет достаточно,
чтобы вы подтянули хвосты и исправили оценки. А с нового года я перехожу в
другую школу. И мы вряд ли с вами больше увидимся.
Я замерла. Жутко засосало под ложечкой, стало трудно дышать. Я посмотрела
свою руку - она дрожала.
– Вы уходите... из-за меня?
Арсений Валерьевич улыбнулся. Лучше бы он этого не делал - при виде его
улыбки я почувствовала странную, щемящую боль внутри, в горле образовался
тугой комок.
– Нет, Мила. Я собирался уходить еще в начале этого учебного года, но тут Сашка
приболел, и вы попросили о дополнительных занятиях... В общем, я замотался и
не успел уладить все дела...
– Поэтому вы отказали мне в самом начале?
– Да.
Знала бы я об этом тогда, не спорила бы с Катькой и не ломала бы сейчас голову,
как охмурить учителя или где взять тысячу баксов в случае неудачи. Черт. Если бы
я могла повернуть время вспять...
– Надеюсь, вам понравится в новой школе, - попыталась улыбнуться я.
– Я тоже на это надеюсь, - тепло улыбнулся мне Арсений Валерьевич.
7
Кусая губы, я сидела в парке на лавочке и пыталась собрать блуждающие мысли в
кучу.
Арсений Валерьевич уходит в другую школу. Чувства, которые я испытывала по
этому поводу, тут же отмела в сторону. Это теперь не имело никакого значения.
Моими действиями должен руководить один лишь голый расчет. Сроки
сжимались. Я должна что-то придумать, чтобы соблазнить его до того, как он
уйдет.
В голову приходили идеи одна хуже другой. В итоге у меня было ощущение, что
вместо мозга у меня шар для боулинга - такой же тяжелый и тупой. Кажется, мне
нужно выпить. Или даже напиться. Иначе я просто сойду с ума.
В баре на углу было многолюдно. Я уселась за барную стойку и заказала
"отвертку". После второго коктейля жизнь не казалась такой уж паршивой, а после
третьего... нарисовался Темный. Будь он неладен!
– Привет, солнышко, - шепнул он мне на ушко и расплылся в ехидничайшей
улыбочке.
– Рад тебя видеть.
– Аг-га.
Черт. Язык заплетается. Быстро как-то.
– В-вали-ка ты, Т-темный, - пихнула я его кулачком в грудь. - Не мешай н-
напиваться.
– С чего вдруг такие кардинальные меры?
– насмешливо вздернул брови экс-
бойфренд.
– Случилось чего?
– П-подумать надо.
– Ну да. Под "отвертку" хорошо думается.
– Из-здеваться ты умеешь. П-проходили, знаем. А вот л-любить... не с-сложилось,
да?
– Почему же? Только вот одна особа - обворожительная и в стельку пьяная -
брезгует моей любовью. Ей рыцаря на белом коне подавай, с мечом в одной руке и
сердцем - в другой. Не меньше.