Милая плутовка
Шрифт:
— Ах, вот оно что! Ты хочешь выгрузить меня здесь? У тебя нет мужества даже привезти меня домой, и ты намерен оставить меня у своего распутного брата? Что именно тебе неприятно объяснять своему сыну — то, что я американка, или то, что я твоя жена.
— Я ненавижу это слово. Называй себя как угодно, а его исключи из своего лексикона.
То, что Джеймс произнес эти слова так спокойно, еще больше взбесило Джорджину.
— Хорошо! Шлюха подойдет?
— Это лучше.
— Негодяй!
— Милая девочка, ты должна как-то
«Народ» был представлен Добсоном, дворецким Энтони, который проявил усердие и открыл дверь раньше, чем требовалось, лишь заслышав звук подъехавшей кареты. Джорджина густо покраснела. Но глядя на невозмутимое лицо дворецкого, трудно было понять, слышал ли он хотя бы одно словд.
— Добро пожаловать домой, лорд Мэлори, — произнес Добсон, распахивая дверь.
Тут же Джорджину едва не втащили в дом. Несмотря на свой мальчишеский наряд, ей очень хотелось произвести приятное впечатление на всех членов семьи Джеймса. Но он не говорил ей, что собирается оставить ее в доме брата, а то, что он рассказывал об Энтони, позволило ей сделать вывод, что он был человеком столь же сомнительной репутации, как и сам Джеймс. А коли так, то не имеет значения, какое впечатление она произведет на него. Правда, слуги любят посплетничать, и здешний дворецкий наверняка знает слуг Джеймса. Черт побери, она готова дать пинка Джеймсу за то, что он вынудил ее выйти из себя!
Джеймс готов был сам дать себе пинка за то, что усугубил ситуацию, но трудно преодолеть в себе привычки, выработанные в течение всей жизни. Однако Джордж была слишком уж обидчивой. По крайней мере теперь-то она должна понять, что он не собирался ее обижать. Как бы то ни было, Джеймс сердился на нее.
У Джорджины было вполне достаточно времени, чтобы дать понять, что за чувства обуревают ею в данный момент, однако она не сказала об этом ни слова. А он, еще никогда в жизни не чувствовал себя до такой степени неуверенно. Уверен был он пока лишь в одном: она желала его так же, как и он ее. Но он знал слишком много женщин, чтобы не понимать, что это ничего не значит.
Истина же заключалась в том, что Джордж не хотелa выходить за него замуж. Так она сказала своим братьям. Так сказала ему. Она собиралась иметь ребенка, но выходить замуж наотрез отказывалась. Ее принудили к браку, но все ее последующее поведение убеждало Джеймса в том, что она лишь ждала момента снова сбежать от него. И сейчас у нее появились все возможности для этого, что приводило его в чертовски скверное настроение. Однако он не собирался сводить с ней счеты. Он должен извиниться.
— Надеюсь, брат дома? — спросил Джеймс у Добсона.
— Сэр в клубе Найтона занимается, как обычно, боксом на ринге.
— Я тоже с удовольствием бы позанимался сейчас боксом. А леди Рослин?
— Поехала с визитом к графине Шерфилд.
— К
— Его на неделю отправили домой, милорд, но сэр Энтони уже выразил неудовольствие директору школы, и его светлость маркиз тоже занимается этим делом.
— Наверняка парень сам во всем виноват. Лентяй несчастный! Стоило оставить одного на несколько месяцев…
— Отец!
Джорджина повернулась и увидела молодого человека, который, сбежав вниз по лестнице, буквально врезался в Каменную Стену, то есть ее мужа и своего отца, как она догадалась. Выглядел он значительно старше своих семнадцати лет. Был ли тому причиной его рост? Он не уступал ростом Джеймсу, хотя не был столь плотным. Его можно было назвать изящным, в будущем плечи его наверняка раздадутся вширь. Последовали объятия и смех, и Джорджина отметила про себя, что он совсем не похож на Джеймса, хотя и столь же красив, как отец.
— Но что случилось, отец? — спросил Джереми. — Ты так скоро вернулся! Или ты решил не продавать плантацию?
— Дело не в этом, — ответил Джеймс. — Просто я нашел агента, который займется продажей, вот и все.
— Значит, ты торопился домой? Соскучился по мне?
— И нечего улыбаться, щенок. Я думал, что предостерег тебя от всяких глупостей.
Джереми бросил полный упрека взгляд на Добсона за то, что тот уже успел что-то выболтать, однако затем снова посмотрел на отца и, улыбаясь, сказал:
— Понимаешь, отец, она была изумительна. Ну что мне оставалось делать?
Ни в его взгляде, ни в словах не чувствовалось ни малейшего раскаяния.
— И что же ты сделал ?
— Просто чертовски здорово провел с ней время. Но они переполошились, когда обнаружили девчонку в моей комнате. Я сказал, что она просто боялась уйти, чтобы не наделать шума.
— И они поверили в эту чушь собачью?
— Директор не поверил. — Джереми плутовато улыбнулся. — А дядя Тони поверил.
Джеймс рассмеялся:
— Тони тебя плохо знает. — Однако он тут же посерьезнел, заметив осуждающий взгляд Джорджины. — Не забывай заниматься дома, щенок, пока тебе не разрешили вернуться в школу. И лучше бы это произошло поскорее, потому что порки тебе не миновать.
Однако и после этих грозных слов улыбка не сошла с лица Джереми. Похоже, он слышал подобные угрозы сотни раз и не слишком принимал их всерьез. Однако он обратил внимание на взгляд отца, брошенный в сторону Джорджины, и устремил взор на нее. Джорджина стояла, закутанная в пальто Джеймса, волосы ее были заправлены в кепку, и поэтому ее нисколько не удивило, что Джереми не проявил никакого интереса к ней.