Милая Шарлотта
Шрифт:
Теперь, прижав даму к зеленой изгороди и покрывая ее холеные ручки поцелуями, он хриплым от возбуждения голосом шептал ей:
– Вот видите, любовь моя, вы шагу ступить не можете без моей помощи. Смиритесь же.
– Этьен… - простонала дама чуть не плача.
– Оставьте меня, наконец. Между нами ничего нет и быть не может - я замужем. Это вы должны смириться!
– Это между нами ничего нет?!
– глаза мужчины налились яростью.
– А помните ли вы, как три года назад я увез вас, ведущую жалкое существование, в Париж, как свою невесту! Помните, что ваш обожаемый супруг в
– Этьен!
– вскричала дама и все же нашла в себе силы оттолкнуть его.
– Вот чудесно, теперь вы попрекаете меня моим происхождением! А ведь вы клялись когда-то…
– Простите меня, Жизель… - несколько поубавил пыл мужчина.
– Но ведь и вы клялись мне в любви. Вы помните, дорогая?
– Да сколько же можно говорить, что это все в прошлом!
– Дама, казалось, утомилась уже этим разговором.
– Я люблю своего мужа, а вас я не желаю больше видеть. Никогда! Вы добились своего, Этьен, мы могли бы остаться друзьями, но теперь я вас ненавижу! Прекратите отравлять мне жизнь!
Выкрикнув это в лицо любовно глядящему на нее мужчине, дама подхватила юбки и умчалась по дорожке сада, больше никем не удерживаемая.
Мужчина, которого она бросила, остался в одиночестве в полной темноте. Он был хорошо сложен, богато одет и очень недурен собою. Смуглая грубая кожа выдавала в нем человека военного, а не дворцового служащего. Зато черные волосы, элегантно подвитые и украшенные широкополой шляпой с пышными перьями и драгоценными камнями, говорили о том, что и держаться в обществе этот мужчина умеет, и вниманием дам не обделен.
Право, если бы он был несколько менее упрямым, то давно бы уже нашел себе в подруги даму более сговорчивую, чем герцогиня Жизель де Монтевиль.
Придя к этой мысли, мужчина твердо решил сейчас же направиться в таверну и заняться поисками такой дамы, как вдруг услышал совсем рядом шорох листвы и приглушенные голоса мужчины и женщины. Причем женщина явно была чем-то недовольна.
Идя на звук, Этьен заглянул в уединенную беседку, утопающую в зарослях дикого винограда, и сразу увидел давнего своего знакомца - шевалье де Лоррена, премерзкого человека, которого терпели при Дворе только по прихоти младшего брата короля, известного любителя привлекательных мужчин. Очередным предметом его нездоровых желаний была молоденькая брюнетка, по-видимому, благородных кровей - другие де Лоррена не интересовали.
Сцепив сильной рукой запястья девушки, де Лоррен второй рукой зажимал ей рот, чтобы та не вздумала кричать. Слава Господу, что ничего отвратительного он с ней сотворить не успел.
– Сдается мне, что дама предпочитает, чтобы вы ушли, - угрожающе произнес Этьен.
– Это не ваше дело, де Тресси. Убирайтесь!
– Нет, это вы уйдете, де Лоррен. Имя брата короля защитит вас во дворце, но здесь ничто не помешает мне проткнуть вашу тушу. И мне за это даже ничего не будет, поверьте.
С этими словами он
Выкрикнув ругательство, де Лоррен разомкнул руки, отпуская девушку, и, оглядываясь, поспешил убраться.
– Вы об этом пожалеете, де Тресси, клянусь!
– крикнул он на прощание.
Но тот уже не обращал на него внимания:
– Вы в порядке, сударыня?
– Мужчина поднял с земли веер, оброненный дамой, и подал ей.
– Мое имя Этьен д’Авинель герцог де Тресси де Жиффар. Как вы здесь оказались?
– Я… этот господин, шевалье де Лоррен, казался таким галантным, обходительным и несчастным, он приглашал меня танцевать три или четыре раза, а потом предложил пройти в сад Тюильри полюбоваться маргаритками, которые ввозили сюда из провинции, где я родилась. Мы пришли сюда, а потом… Господи…
Она закрыла лицо руками, а герцог де Тресси поспешил ее утешить, так как терпеть не мог женских слез:
– Слава Богу, что я оказался поблизости, позвольте мне проводить вас. С кем вы прибыли на бал - с отцом или супругом?
– Да-да, я была бы вам очень признательна, - сказала девушка, живо поднимаясь со скамьи и поправляя платье.
– Я здесь с секретарем моего супруга… поймите, я в Париже уже почти год, и все это время мой муж то в отъезде, то занят - я даже не была представлена ко Двору. Верно, и сегодня не стоило ехать, но у меня недавно был день рождения, и я уговорила мсье Госкара вывезти меня в Свет… Верно, это меня Бог наказал за непослушание.
– Вынужден сказать, что я солидарен с вашим супругом: Лувр вовсе не безопасное место для молоденькой женщины. А сад Тюильри и вовсе… Мой вам совет, сударыня, не верьте никому при Дворе. Жизнь научила меня, что даже друзья здесь предают. Могу я узнать ваше имя?
– Баронесса де Виньи, - молвила она.
– Но лучше просто Шарлотта. В моей родной провинции все друг друга зовут по имени, у нас все по-простому.
– Де Виньи?! Так вы и есть та самая новоиспеченная супруга де Виньи, которую он уже год прячет от общества? Какая удача, что я вас встретил!…
Пораженный, герцог даже остановился и посмотрел на незнакомку как будто по-новому. Он и подумать не мог, что эта простушка с явным южным акцентом жена самого де Виньи! Это действительно удача, потому что де Виньи едва ли не единственный при Дворе, к кому у де Тресси до сих пор не было подходов: этот старый вояка кутить в кабаках давно уже перестал, а на лесть был не падок. В то время как де Тресси очень бы не помешал свой человек в посольстве Мадрида, где большую часть времени и трудился де Виньи.
Завести дружеские отношения с его женой было и впрямь большой удачей.
Ненавязчиво взяв баронессу под руку, де Тресси поспешно спросил:
– Вы обмолвились, что до сих пор не представлены ко Двору? Я бы с радостью помог вам в этом деле. Если вы желаете.
Баронесса тут же оживилась, что только укрепило де Тресси в мыслях, что с ней все будет очень просто:
– Скажите мне, где вы остановились, и я пришлю к вам гонца, как только получу добро на аудиенцию от Его Величества?