Миледи и притворщик
Шрифт:
– О чём ты, Эми? У тебя что, есть литров пять воды в запасе?
– Может, и есть.
Так, я вижу, как начинает меняться выражение его лица, как загораются глаза. Хандра уходит и уступает место неподдельному интересу.
– Куколка, что у тебя в тех тяжеленых рюкзаках?
Ну вот, догадался, мой герой.
– Я взяла с собой запасы еды в консервных банках. Знаешь, после того, как мне пришлось голодать в Жатжайских горах, я очень щепетильно отношусь к теме продовольственных запасов.
– И ты взяла с собой воду? – едва
– Не совсем, – пришлось мне его разочаровать. – Воды в чистом виде у меня нет. Зато есть десять жестяных банок с персиковым компотом в лёгком сиропе. Дома я вскрывала одну из них. Поверь, сиропа внутри предостаточно.
– Куколка, если бы ты только знала, как я тебя обожаю!
И наши губы слились в обжигающем поцелуе. Леон был горяч, напорист и не обуздан. Вот он, мой прежний жизнерадостный здоровяк, он снова ко мне вернулся.
Я нехотя разорвала наш поцелуй, чтобы глянуть на Леона и неуверенно сказать:
– А теперь нам нужно каким-то образом аккуратно вынуть наши вещи из кабины.
– Так пойдём и вынем.
Тут он вскочил на ноги и уверенным шагом вышел из-за камня и направился к моноплану. Я рванула следом.
– Стой, а если топливо взорвётся?
– Не взорвётся, куколка, – уверенно заявил Леона. – Такое если и происходит, то сразу после крушения. Сейчас опасности точно нет.
Ну хорошо, раз нет. А я-то успела себя запугать…
По единственному целому крылу мы забрались внутрь и вытащили из кабины дорожные сумки и два набитых до отказа альпинистских рюкзака, чтобы разложить их содержимое на земле и провести инвентаризацию.
Персиковых компотов у меня оказалась целая дюжина. А ещё среди консервных банок отыскались овощи в рассоле. Но подслащённая вода куда лучше солёной утолит жажду, поэтому маринады оставим на чёрный день.
– Думаю, – Леон тут же взял на себя руководящую роль, – для начала прихватим с собой только самое необходимое и пойдём к городу за помощью, а потом вернёмся обратно за остальными вещами.
– Лео, не хочу, чтобы ты обольщался, но помощи мы можем не получить.
– Почему это? – искренне удивился он.
– Я знаю сарпальцев. Они помогают только своим. Нас могут просто прогнать из города. Со мной уже так поступили в Жатжайских горах. Здешние люди живут по своим племенным правилам. К тому же, я не уверена, что мы сможем найти обратную дорогу к моноплану. Лучше давай заберём всё сразу.
– Сразу мы все не утащим, куколка.
– Тогда давай выберем только самое необходимое.
Самым необходимым оказалась провизия в виде компотов, маринадов, галет, банок паштета, небольших кульков круп, орехов, печенья, пакета соли, пакета сахара, чая. А ещё мы решили взять с собой котелок с крышкой, пару вилок, пару мисок, пару кружек, зубные щётки с зубным порошком, прочие гигиенические принадлежности, сменную одежду, мой штатив, прочую фототехнику, карманный компас, спички, складной нож, фонарик, бинокль, аптечку, ещё несколько
– Куколка, так ты делала свои запасы из расчёта на двоих?
– На всякий случай, – смутилась я. – Знаю, мы с тобой это не обсуждали, но я подумала, что в Ормиле тебе будет скучно всё время ждать меня на аэродроме, и ты согласишься сопровождать меня в походе по ормильским лесам и равнинам.
– А ты сомневалась? Да я бы тебя ни за что не отпустил ни в какой поход одну.
Мне сразу стало так тепло на душе. Я ещё долго улыбалась как блаженная дурочка, пока Леон складывал отобранные вещи в один из рюкзаков.
– Так, это ещё что такое? – вопросил он, когда обнаружил завёрнутую в тряпицу кобуру с револьвером и мешочек с патронами. – Эми, ты что собралась с этой штукой делать? Поверить не могу. Да мы нелегально перевезли через границу огнестрельное оружие.
Пришлось подойти к этому впечатлительному паникёру и забрать у него револьвер со словами:
– Лео, в этой пустоши таможенников нет. Никто меня не накажет.
– Да, но кого собралась наказывать ты? Куколка, я же знаю тебя, как очень доброго человека…
– На счёт "очень", ты сильно преувеличиваешь.
– Но ты же не собралась никого убивать.
– Не могу тебе этого обещать.
– Эми…
Он смотрел на меня таким растерянным взглядом, что я не выдержала и сказала:
– Револьвер мне нужен в первую очередь для охоты и добычи мяса, а во вторую – для самообороны. В Чахучане и Жатжае я только чудом не погибла от рук разбойников и просто нехороших людей. А здесь я даже не представляю, что нас ждёт. Так что револьвер мы возьмём с собой. Я училась стрелять, я к этому морально готова. Бездумно пускать пули не буду. Я вообще никого не хочу убивать, кроме зверей с вкусным мясом. Но если случится так, что моей или твоей жизни будут угрожать хоть четвероногие, хоть двуногие звери, я покорно ждать смерти не стану.
– И всё-таки, нехорошо это, – покачал он головой. – Лучше отдай эту штуку мне. Это же я должен защищать тебя от всех напастей. Я же мужчина, в конце концов.
– И какой у тебя опыт обращения со стрелковым оружием?
Повисла пауза и Леон сдался:
– Ладно, пусть будет по-твоему. А, вспомнил, у меня же в кабине есть ракетница. Может, её захватим?
– Точно! Вдруг нас будут искать с воздуха. С ней будет проще подать сигнал.
На этом мы покончили со спорами, утрамбовали наши рюкзаки, а лишние вещи сложили в дорожные сумки и закинули их в кабину моноплана. Леон напоследок проверил бортовой компас, который как назло начал снова показывать единственно правильное направление. Я же подобрала завалившуюся под кресло шляпу с широкими полями и водрузила её на голову. Как жаль, что у меня нет второй. Зато есть широкий шейный платок из светлой хлопчатой ткани. Его-то я и попыталась повязать Леону на голову.