Милицейская сага
Шрифт:
– Ты, главное, не волнуйся. К утру выберусь через окно и - исчезну.
– Опять по воздуху?
– На антресолях валялся шпагат.
– Допустим, - юная жена безнадежно покачала головой.
– И что же конкретно ты собираешься делать?
– Хочу встретиться с Андреем, - пробормотал он, понимая, что за этим последует.
– Да ты!..
– она поперхнулась возмущением.
– Виташечка, родной! Окстись! Он думать о тебе давно забыл. У него другая жизнь. Он же первым тебя и сдаст! – Давай не будем перегибать. Не забывай - это ведь он пробил,
– Конечно. Когда убедились, что я понятия не имею, куда ты эти документы заныкал. Ну, что ты на меня уставился? - Прикидываю, кто из нас старше.
– Ты старше. Но я старее. Мороз, город накануне выборов. И никому, кроме меня, ты живым не нужен. Неужели не понимаешь, что на тебя наверняка объявлена охота? Послушай меня хоть раз в жизни: раз так уперся, давай немедленно извлечем этот треклятый компромат, завтра же отвезем его в Москву и передадим в какую-нибудь газету или на телевидение. И - кончится этот кошмар. ..Что опять лыбишься?
– Думаю о нас. И - боюсь. Пройдет несколько дней, опубликуем материалы. Но что дальше? Ведь ты совсем юная девочка. Чтоб любить тебя, нужно иметь деньги.
– Да ты!..
– Нужно много денег. И не спорь. А я даже не знаю, смогу ли достойно зарабатывать.
– Зато я знаю. У меня два языка, свободно - компьютер. И ты хочешь сказать, что мы не выживем?
– Да я вообще не хочу, чтоб ты выживала!
– И распрекрасно. И не порти мне пожалуйста встречу. Дурашка, что ты комплексуешь? Чего боишься? Трудней, чем те годы, что ждала, мне уже не будет. Понимаешь ли, оболтус?
– Марюся!
– Виталик, задыхаясь, утопил ее лицо в ладонях.
– Ты только знай. Я для тебя - все готов. Вообще - все! Понимаешь?
– Вот и отлично!
– она отскочила, хитренько захлопав в ладоши.
– Тогда поехали в редакцию. Да?!
– Да!.. Но после встречи с Андреем.
– Предупреждая новый гневный выплеск, осторожно положил палец на задрожавшие губки.
– Я должен дать ему шанс!
Боясь пошевелиться, чтобы не разбудить задремавшую юную жену, Виталий лежал в темноте. И потихоньку блуждающая улыбка выветрилась с его лица, уступив место привычной настороженной сосредоточенности. Из головы не выходил отчаянный вскрик истомившейся, уставшей бояться женщины: "Для чего все?!" И ответ, казавшийся все эти годы очевидным, почему-то ускользал.
ГОД 1989. Четыре августовских дня.
Из журнала учета происшествий: " 14 мая 1989 года при внезапной инвентаризации магазина N 114 Горпромторга в пос. Знаменское (заведующая Лавейкина Л.Н., 1934 г.р.) выявлено наличие дефицитных товаров на сумму свыше двадцати тысяч рублей, по учету не оприходованных и в сеть горпромторга для реализации не поступавших. В том числе изделия из кожи и джинсовой ткани. По данному факту возбуждено уголовное дело. Источник поступления "излишков" устанавливается".
День первый. СРЕДА
1.
Прокурор Юрий Иванович Берестаев с накапливающимся раздражением перелистывал уголовное дело. Время от времени рука его с дотлевающей сигаретой меланхолически оглаживала узенький, свежеподстриженный газончик волос на затылке. Порой что-то привлекало его
Андрей Тальвинский сидел напротив и с показным равнодущием смотрел в затушёванное летним дождём окно. В туманном отдалении заползал, погромыхивая, под мост маневровый паровозик, - районную прокуратуру, как водится, задвинули в пригород, в двухэтажное зданьице, которое она делила с райзагсом и специализированным магазинчиком по продаже гробов. Андрей предвидел реакцию прокурора, а когда тот, единожды прочитав дело, вновь открыл его с первой страницы, в догадке своей утвердился.
– Да, щучка с наглецой!
– затягиваясь, оценил Берестаев.
– А характеристика-то. Ишь ты - "высокоморальна, обладает чувством повышенной ответственности". И чего ещё, не разберу? "Душа коллектива"!
– он аж поперхнулся. "Душа" его поразила особенно.
– Ты погляди, что делают: у бабы три крупные недостачи за четыре года, дважды дело возбуждали, а она, оказывается, - "пользуется высоким авторитетом за бескорыстие и честность". С такой характеристикой не на скамью подсудимых, а прямо в Верховный Совет этим ... спикером. Ты вот чего, вызови образину - кадровика, что характеристику состряпал, допроси по всей форме и - составь представление в исполком такое позубастей. Чтоб мёдом им, сволочам, не казалось. Считай, устное указание.
Он захлопнул аккуратно сшитый томик и, перегнувшись через стол, плюхнул его перед следователем.
– Сказать по правде, не ждал. Когда тебе дело это загубленное передали? Десять дней? Успеть выйти на хищение - это уровень. Просто приятно работать. Жаль даже, что на повышение уходишь. Хотя понимаю: расти-то надо.
Тальвинский тактично промолчал. Второй срок дохаживал Берестаев районным прокурором. Специалистом был он редкостным, а если б унять диковатую, сумеречную его натуру, так просто превосходным. Но в районе у него, увы, не заладилось. Сразу после утверждения на бюро райкома КПСС он, как водится, пригласил первого секретаря и председателя райисполкома отметить назначение. А после обильного возлияния уговорил продолжить у него дома. На этом, роковом решении карьера Юрия Ивановича и оборвалась - на длинный требовательный звонок из входной двери выглянула закутанная в затёртый домашний халат желчная женшина в бигуди.
– Опять нажрался, скотина, - с ходу залепила она. И без паузы, неприязненно оглядев изменившихся в лице гостей, констатировала.
– Да ещё и пьянь какую-то приволок.
С тех пор кандидатура Берестаева дважды выдвигалась на серьёзное повышение, да что там - заместителем облпрокурора. И дважды "рубилась" где-то в недрах партийного аппарата, добавляя прокурору сумеречности. Сейчас, в связи с обширным инфарктом первого зама, вопрос встал в третий раз и, похоже, - по возрасту - последний.
– И как ты эту бестоварку ухитрился зацепить?
– Берестаев принялся поигрывать увесистой сувенирной авторучкой в форме серпа и молота - подарком из поднадзорной колонии.
Потянувшийся к отдельно лежащей тоненькой папочке Тальвинский встревожился - в оживлении прокурора сквозанула досада.
– Начал шерстить инвентаризационные ведомости и нашел нестыковку на девятьсот рублей. Только к "левому" товару это, увы, отношения не имеет.
– Сам понимаю. Хорошо бы, конечно, бухгалтерскую экспертизу назначить, - мечтательно прикинул Берестаев.
– Да чего уж теперь: срок по делу на излёте, а идти в область за продлением, как понимаю, нам не с чем.