Миллиардер. Отданная за долги
Шрифт:
У меня дурное предчувствие…
Оборачиваюсь и сразу вижу, как из бизнес-зала выходит Громов. Гордый, властный мужчина, который понимает, что в этой жизни – он хозяин, которому подвластно практически всё.
По щелчку его пальцев любое желание будет исполнено.
Вслед за ним выходит отец. Ссутулившийся, понурый. Что-то не то. Подскакиваю на месте, но папа жестом даёт мне понять, что лучше мне остаться на месте.
Сажусь, но всём сердцем чувствую, что совсем скоро случится
Не решаюсь заговорить первая. Поэтому жду, пока начнёт кто-то из них.
Меня не покидает чувство смятения, смущения и непонимания того, что происходит.
– Итак, мы пришли к соглашению, – начал Громов, – Я помогу вам.
Неужели? Я до последнего не верила, что они смогут договориться!
– Подождите, – внезапно заговорил папа, – Я сам скажу ей. Всё-таки Евы это касается больше, чем нас обоих.
– О чём вы говорите? Причём тут я? – восклицаю я.
От слов отца внутри меня всё сжалось. Почему они заговорили обо мне? Я ничего не знаю, и оказалась тут из-за отцовской глупости! Я не должна здесь быть?
– Тебе не понравится, Ева, – резко осекает меня Громов, – Но теперь ты должна остаться со мной.
Не может быть! Это дурацкая шутка! Он не может говорить это всерьёз! Непонимающе смотрю на папу, но он лишь виновато размахивает руками.
Нет, нет, нет!
В ушах зазвенело, сердце готово выпрыгнуть из груди, руки трясутся…
В глазах темнеет и я теряю сознание.
Дорогие читатели, как думаете, что же решили между собой Громов и отец нашей героини?
Глава 6
Что же со мной случилось? Сердце всё ещё бьётся и трепещет, как сумасшедшее. Ничего не помню…
Помню лишь дурацкий сон, в котором была я, мои родители и тот странный мужчина в майбахе. Если это было просто сновидением, то почему мне сейчас так тревожно? В нём явно случилось что-то нехорошее…
Потираю виски. Как же болит голова… Нужно спуститься на кухню и выпить обезболивающее.
Не раскрывая глаз, я по привычке тяну руку к своей прикроватной тумбочке, чтобы включить лампу, и… Не могу нащупать переключатель. Сердце уходит в пятки.
Резко распахиваю глаза.
Ничего не понимаю!
Где я? Я определённо точно не дома!
В душе нарастает паника. Озираюсь по сторонам, не в силах произнести ни звука – настолько сильно меня обуял ужас. Я лежу на роскошном бархатном диване в не менее роскошно обставленной комнате. Так тихо…
Вокруг меня никого. Лишь живое пламя камина изредка трещит, хоть как-то заглушая звенящую тишину.
В голове судорожно проносятся вихрем мысли. Одна перебивает другую. Не могу сосредоточиться.
Думай, Ольшанская,
Ты – жертва похищения! Ты должна выбраться отсюда!
Решаю осмотреться. Хочу подняться с кресла, но ноги почему-то не слушаются меня, и я падаю.
Вот чёрт!
Внезапно сердце тревожно замирает. Издали слышу чьи-то шаги, которые, судя по усиливающейся их громкости. Только не это!
Господи, я так боюсь! Ноги ватные, всё тело дрожит, мысли судорожно путаются! Я не в силах думать рационально и совсем скоро моим сознанием окончательно завладеет паника!
Шаги всё громче и громче.
Надо найти, чем я смогу обороняться! Судорожно подползаю к стеллажу около стены и всматриваюсь. Какая-то статуэтка… Вполне подойдёт. И возьму ещё кружку, чтобы кинуть её в случае чего.
Внезапно звук шагов затих. Он сменяется на скрежет ключа в замочной скважине.
Даже на ключ закрыли!
Встаю ближе к стене и замираю в ожидании. Сердце бьётся с такой силой, что, кажется, ещё минута, и оно выпрыгнет из моей груди.
Первый поворот ключа. Второй. Третий.
Скрип открывающейся двери. Медленный, пугающий. Опасный. Адреналин зашкаливает, и инстинкт самосохранения приказывает мне замахнуться, как вдруг…
– Ева Александровна? – внезапно раздаётся мелодичный женский голос.
В комнату заходит рыжеволосая девушка. На вид её не больше двадцати пяти лет. Мне хватило двух секунд, чтобы понять – она, вероятно, прислуга в этом доме. Она взволнованно озирается по сторонам.
Понимаю, что мне отсюда в любом случае не убежать, решаю ответить ей.
– Я…,– голос предательски дрожит, – Я здесь. Кто вы и что вам нужно?
Убираю статуэтку за спину, чтобы девушка её не увидела. С увесистой металлической штукой в руках мне как-то спокойнее. Хоть я и понимаю, что она вряд ли спасёт меня от всего этого кошмара.
– Меня зовут Настя, я горничная господина Громова… Он приказал накормить вас, когда вы проснётесь…
Мне не послышалось? Она сказала «господин Громов»?
– Это дом Громова? – шокировано спрашиваю я, и горничная быстро кивает мне в ответ.
Быть не может… Я не верю в это! Это глупый розыгрыш!
Внешне я стараюсь сохранять спокойствие, но внутри меня бушует ураган эмоций, который не как не может уняться. И как тут уняться, когда тебя…
… похищают.
Похищают. Так оно и есть. В голове начинает собираться паззл. Судорожно вспоминаю ресторан. Отец куда-то уходит с Громовым…
– Итак, мы пришли к соглашению, – начал Громов, – Я помогу вам.
– Подождите, – внезапно заговорил папа, – Я сам скажу ей. Всё-таки Евы это касается больше, чем нас обоих.