Миллион в копилке
Шрифт:
Стоп! А может… И я снова схватился за указатель. Открыл на букву Г и сразу нашел: «Глушь Сосновая - кв. В-3».
В квадрате В-3 мне тут же попался нужный поселок. Я прикинул, как до него добираться, и немного охладел. Полдня, не меньше. А ночевать там, на краю леса, мне совсем не хотелось.
Тут я, кстати, вспомнил, что бомж по имени Мастер оставил мне свой телефон. И я решил уточнить у него - как побыстрее и поудобнее добраться до Глуши Сосновой и вернуться домой в тот же день.
Мастер
– А что, очень нужно?
– Да. Очень. Дело важное.
– Опять на миллион?
– Он немного помолчал, а потом предложил: - Тебе повезло. Я сам в те края собираюсь съездить. В субботу тебя устроит?
– Еще как!
– Тогда встречаемся в девять утра, на том же месте. Не опоздай.
Я положил трубку и вздрогнул, потому что сзади меня раздался вредный голос:
– А ты куда?
– Алешка так решительно стоял передо мной, что я понял - одному поехать никак не получится.
Впрочем, до субботы есть время. И я сказал:
– Еще сам не знаю. Там видно будет.
– Вот вместе и посмотрим.
Вот и поговори с ним…
А ведь еще надо как-то с родителями этот вопрос уладить, безболезненно. Не врать же опять про дачу с ночевкой.
Вечером я позвонил Лене и спросил:
– Ты помнишь, какие монеты были в дедушкиной коллекции?
– А чего их помнить? У дедушки все записано. Реестр такой, с названием и описанием. Он его, правда, в милицию отдал, но копия осталась.
– Ну-ка, Лен, подиктуй мне, я запишу. Только попроще выбирай.
Лена взяла копию реестра и медленно, с расстановкой, чтобы я успел записать, назвала мне с десяток разных монет.
– Все, спасибо, - сказал я.
– Достаточно.
– И чтобы избежать ее преждевременных расспросов, быстренько попрощался и бросил трубку.
А потом выучил весь список «насквозь».
В пятницу папа пришел с работы очень рано и сказал, что улетает в командировку на какой-то аукцион. По некоторым сведениям, сказал он, там могут появиться краденые вещи. И нужно их выявить, опознать и задержать жуликов.
И еще он сказал, что летит через Париж, и что ему дали солидную премию за успешное расследование одного дела, и что он на эту премию купил маме подарок ко дню рождения.
– Большой?
– обрадовалась мама.
– Очень!
– похвалился папа.
– Просто громадный.
И мама выскочила в прихожую - смотреть подарок.
– Да он здесь!
– крикнул ей вслед папа. И положил на стол красивый конверт с Эйфелевой башней.
– Ну… Не такой уж он большой, - немного разочаровалась мама.
Папа рассмеялся и торжественно провозгласил:
– Громадный и прекрасный! Я дарю тебе Париж! На три дня.
Хорошо, что Алешка успел
Она сидела и смотрела на папу, хлопая глазами. А он объяснял ей то, что уже и так было понятно:
– Это тебе турпоездка. До Парижа летим вместе, ты остаешься там, а я заеду за тобой на обратном пути. Трех дней тебе хватит, чтобы разграбить Париж до основания?
– Смотря сколько валюты ты мне дашь, - мама уже начала приходить в себя.
Так, вопрос с родителями улажен. Самым лучшим образом. Папа сказал, чтобы мама мгновенно собралась, так как вылет завтра, рано утром.
Я попробовал и с Алешкой уладить подобный вопрос подобным же образом. И сказал голосом, полным заботы о младшем брате:
– А Лешку нельзя тоже в Париж взять? Мальчику так хочется! Он ни разу в Париже не был.
Родителей мои слова так растрогали, что они даже ничего не заподозрили. Зато Алешка сразу все понял.
– Ни в какие Парижи без Димы я не хочу. Это нечестно.
Родители чуть не заплакали от умиления. И я тоже. От его хитрой вредности.
А зря! Последующие события убедительно показали, что если бы Алешка улетел в Париж, мне бы в Московской области пришлось очень круто.
И вот рано утром, в решающую субботу, родители, уже готовые к отъезду (мама - счастливая, папа - озабоченный), разбудили нас, дали нам всякие полезные наставления, взяли с нас невыполнимые обещания, напомнили - где крупа, где картошка, где холодильник, и, попрощавшись, умчались в свой Париж, как на крыльях.
Лучшего подарка они нам сделать не смогли бы. Как бы ни старались.
В девять утра мы уже мчались в дырявой машине Мастера навстречу новым приключениям.
По дороге Алешка все время поглядывал на небо. Я думал, что он опасается дождя, но день начинался очень ясный, синий, солнечный. Наверное, последний день золотой осени.
– Что ты там все высматриваешь?
– не выдержал я.
– Самолет, - сказал он.
– Ручкой им помахать.
Я не успел ответить, потому что в кармане Мастера зачирикал мобильник. И наш водитель стал с кем-то говорить в своей односложной манере:
– Да. Нет. Не думаю. Установлено. Не знаю. Он в Париж вылетел. Да. Конечно. На три дня.
– И отключил телефон.
Я еще не успел закрыть открытый от удивительного совпадения рот, а Алешка уже спросил:
– А кто это улетел в Париж?
Мастер как-то странно на него глянул и ответил с подозрительной усмешкой:
– Так… Сотрудник один.
Какие, извините, сотрудники у бомжей?
И больше мы до самой Глуши не разговаривали. Думали каждый о своем.