Миллионер под прикрытием
Шрифт:
— Класс. Кудряш, я за любой кипиш. А ты посидишь со мной потом? – устало протягивает
Людмила Осиповна.
— А давайте картошку вместе чистить? Хватит хандрить и валяться. Ну-ка, тетя Люда, подъем!
— Вот так сразу? Тогда тащи чай с сахаром. Хотя у Аделечки его днем с огнем не сыщешь. Она за фигуру переживает. Я ведь..
– вздыхает грустно.
– Если дать себе волю, вес сразу растет. Сколько себя помню, я всю жизнь худела. То одна диета, то другая. Адель безумно боится поправиться. Но ей это
Людмила Осиповна тоскливо всхлипывает. Только не это... Нужно срочно переключить ее внимание на что-то другое.
— А что еще любит Адель?
– спрашиваю, по очереди открывая шкафчики. Картошка есть, ура! И
одна-единственная луковица тоже.
— Рисовать любит, Яш. Читать про любовь, ох... Знаешь, какие она в школе писала стихи?
Я была уверена, что Аделька поступит в литературный институт или на факультет журналистики.
Но она выбрала моделирование и конструирование. Так что там с чаем, кудряш?
— Ищу его. Здесь черт ногу сломит, - ругаюсь, обнаруживая пачку чая в холодильнике.
В мусорном ведре пустая бутылка от вина и гора носовых платочков. Прямо истинный женский набор, не иначе.
— Хозяйка из нее... Прямо сказать, не очень. Готовит все пэпэшное.
— Чего-чего?
– хмурюсь я, обнаруживая в глубине шкафчика небольшой, пузатый заварочный чайник.
— Пэпэ. Правильное питание, усёк? То рыбка на пару, то индейка в духовке. Черт те что, короче.
— А разве это плохо? Осиповна, идите сюда. За столом вам будет удобнее. Я могу помочь дойти.
— Да ну тебя. Я еще вполне молодая женщина, не бабка.
— Да я не об этом, вы что?
– улыбаюсь я.
– А мужчина у Адель есть?
— Был, - тихонько произносит Людмила Осиповна.
– Кавказец. Краса-авец, слов нет просто... Но он ее обманул, представляешь? Сделал предложение, утаив маленькую деталь —она будет не единственной женой, а второй. Второй, представляешь?
– Средневековье какое-то. И что Адель?
– спрашиваю непринужденно, а пальцы почему-то дрожат, не слушаются.
Кое-как счищаю с картофеля кожуру и споласкиваю его под струей воды.
— Отказалась, конечно. Страдала она недолго. Почему-то, я думаю, что она позволяла ему себя любить, а сама... Свободно ее сердечко. Она ведь всю жизнь крутила мужиками, отшивала, отшивала.
А вчера ее отшил я - бродяга в старых сандалиях.
Осиповна мастерски нарезает лук. Разогреваю сковороду и бросаю в раскаленное масло нарезанную тонкими ломтиками картошку.
Не любила никого, отшивала... Так ей и надо, гордячке с лисьими, пронзительными глазами...
Почему тогда она ревела полночи? Из-за меня или проигранного спора?
— Ничего. Думаю, скоро в ее жизни появится другой красавец. И Адель позволит ему себя любить.
— А как же она, Яша?
— Не нужно топить горе в вине, Людмила Осиповна. Забудьте о муже. Отпустите его. А вы не хотите зарегистрироваться на сайте знакомств?
– неожиданно предлагаю я.
— А мне можно? Фоточки у меня есть неплохие. А если маньяк напишет?
— Не напишет. Мы ничего не будем скрывать. Сколько вам лет?
– помешивая картошку, интересуюсь я.
— Сорок пять, - прикусывает губу Осиповна.
– Блин, кудряш... Пятьдесят мне.
— Решено - обедаем, а потом сделаем анкету.
13.
Яков.
– Рассказывай, шпион, - вздыхает дед Федор, завидев меня в беседке.
Мама решила устроить семейный ужин. Отец полдня отсылал в семейный чат фотографии рыбы и овощей. Советовался насчет блюд, а потом уснул, свалив хлопоты на Федора Васильевича.
Дома тепло... Уютно, по-домашнему. Мама командует прислугой, накрывает на стол в летней беседке, отец чинно читает газету, сидя возле пылающего мангала. По лужайке бегает дочка
Святика Оленька. Его жена Маринка вяжет плед, покачиваясь в кресле-каталке. У всех все в порядке.
У всех, кроме меня...
— Все идет по плану, — бурчу я, помешивая угли.
— Левушка, сынок, нам нужны подробности. Как прошел твой первый рабочий день? —
спрашивает мама, не отказывая себе в удовольствии потрепать мои кудри. Это разрешается только ей.
«Завели тете Люде анкету, пожарили картошку с луком, а потом ее съели. Сварили компот. А
после, когда Адель позвонила и сообщила о своем скором прибытии, я сбежал...».
— Я попросил Адель разрешить мне работать в швейном цехе. Буду как Женя – собирать булавки и пуговицы, сортировать обрезки тканей.
— У меня ужасные новости. Я скажу, хоть и Игната с Женечкой еще нет, - дрогнувшим голосом произносит мама.
– Если мы не создадим что-нибудь эдакое, гранд достанется «Адель-шоп».
Почему-то ее одежда импонирует супруге губернатора и женам министров. Она одевает первых леди. Вы только вдумайтесь - эта выскочка, которая поселилась в Питере чуть больше года назад, обошла всех! Лев, ты должен посмотреть новую коллекцию. Обязан слить всю инфу! Завтра же. А
мы... У нас спад. И весьма серьезный.
Мама - редкий консерватор. Она уверена, что строгие, скучные костюмы - «ноу-хау» Лав „Лав, последний писк моды.
Все, на что она решилась - добавить кружева в модели блузок. Наверное, она никогда бы не согласилась что-то менять, если бы не Адель... Все оставалось прежним долгие годы —блузки, прямые брюки, коллекции тренчкотов и пальто.