Миллионер против миллиардера
Шрифт:
— У вас пятеро детей, Константин Маркович? — изумился Ямпольский.
— Я помогаю нуждающимся, Господь призывал делиться! — с вызовом сказала Ольга.
— Напомни, где он говорил о презервативах.
— Так, все! — поднял руки Ямпольский. — Это был городской марафон против СПИДа, на котором Олю обязали раздавать презервативы. Ей показалось мало, и она решила внести свой скромный вклад. Да, Оленька? Давайте вернемся к делу. У вас еще есть варианты как попасть в дом Данилевского?
— У меня есть одна подходящая рукопись, — ответил все
— Вы сами ее написали? — Оля не готова была так просто сдаваться, но Ямпольский строго взглянул на нее, и она умолкла. Аверин до ответа не снизошел. Это был шанс выйти из игры, и Ольга решила его не упустить. — Тогда мы с тобой лишние, Арсен. Пускай Константин Маркович сам…
— Нет, Оля, я буду выступать в качестве праздно шатающегося миллиардера, пожелавшего купить замок.
— А я тогда кто?
— Как кто? — взгляд Ямпольского сделался туманным и загадочным. — Ты со мной.
— Ты организуешь нам протекцию, — вмешался Аверин, глядя на Ольгу и старательно делая вид, что не услышал слов своего работодателя.
— Каким образом?
— Твой родственник. Он знаком с Данилевским.
*Палеограф — специалист, изучающий создание знаков письменности и их развитие.
— Дава? — удивленно переспросил Даниял, стоило Оле озвучить свою просьбу. — Зачем тебе понадобился Давид, Оля?
— Не мне, — она обрадовалась, что хоть тут не придется ничего сочинять, — Аверину. Ему надо рукопись расшифровать, говорит, древняя. Может, конечно, врет, — добавила поспешно, поймав скептический взгляд зятя. Наверняка тот помнит «эликсир молодости» Константина Марковича.
То, что рассказал ей Даниял, оптимизма не прибавило. Давид Данилевский по материнской линии был потомком древнего аристократического рода Тугановых и жил у себя на родине в самом настоящем замке. А она еще удивлялась, какие такие замки собрался скупать Ямпольский!
Ольга не стала углубляться в то, какими титулами мог похвастаться Давид, ей вполне хватило объяснения Дана, что род Тугановых принадлежал к высшему сословию. Она, как и Аверин, со здоровым скептицизмом относилась к монархам, принцам, графам и прочей аристократии.
Как врач, Ольга совершенно определенно знала, что размер генома, последовательность генов и их набор у человеческих особей идентичны. Генетические различия на уровне ДНК между людьми составляют в среднем одну десятую процента. А значит, все эти сказки про белую кость и голубую кровь — всего лишь сказки, и ДНК какого-нибудь принца на 99,9% совпадают с ДНК первого попавшегося бомжа.
Но попробуй скажи это очередному аристократу, машущему перед твоим носом бумажкой о титуле, который был дарован его предку в каком-то там веке до Рождества Христова! С другой стороны, она прекрасно понимала, как это тешит мужское эго.
Зачем далеко ходить, тут Аверин себе цены не сложит, что уж говорить о потомке древнего княжеского рода?
—
— Не моя печаль, — отмахнулась она, — выпрут еще раз, его проблемы.
— Ладно, — Баграев задумчиво потер подбородок, — я поговорю с отцом, не выпрут твоего Аверина.
— Дан, а он старый?
— Кто, Дава? Да нет, лет на пять меня старше. Может чуть больше.
Оля с Даниялом пили кофе в ресторане на крыше бизнес-центра, где была расположена его компания, или правильнее сказать, компания ее сестры Данки. Но все понимали, что бизнесом по-прежнему управляет Дан. Ольга попросила зятя о протекции, и тот не смог отказать родственнице.
— Только, Оля, хочу тебя предупредить: с тех пор, как с Давой случилось несчастье, он ведет довольно уединенный образ жизни. Постарайся с пониманием отнестись к его положению.
— Не волнуйся, Дан, я хоть и не голубых кровей, но и не настолько дикая, — успокоила она зятя, — правила хорошего тона знаю. В носу не ковыряться, матерные слова не употреблять, обращаться к Даве только «ваше преосвященство».
Дан натянуто улыбнулся, Оля вздохнула. Она прекрасно понимала, о чем идет речь. Ох уж эти горячие кавказские парни! Готовы расточать свою харизму направо и налево, но становятся удивительно целомудренными и высокоморальными, когда дело касается их собственной семьи. Хотя она несправедлива к Даниялу, что бы ни было в прошлом, сейчас он образец идеального отца и мужа. И, возможно, Оля когда-то сможет простить его окончательно.
Она поблагодарила родственника, допила кофе и поехала домой собирать вещи.
— Я все же считаю, что нам не стоит лететь туда на частном самолете, — повторил Аверин раз в десятый, когда они уже поднялись на борт собственного самолета Ямпольского.
— Считаете, Данилевского это уязвит? — усмехнулся тот. — Разве он такой нищеброд?
— Данилевский миллионер, — с некоторым вызовом ответил Аверин. — А для вас что, если нет личного самолета, это уже нищеброд, Арсен Павлович?
— Как вам сказать, Константин Маркович, — задумался Ямпольский, — конечно же нет. Но могу заверить, что лишняя тройка нулей на собственном счете очень поднимает самооценку.
Оля хотела вмешаться и возразить, что если на счете нули, то хоть три, хоть десять туда еще пририсуй, радости это не прибавит. Но вовремя вспомнила, что она — объект ухаживания миллиардера, так что похваляться своим безденежьем не лучшая идея.
— Костя, у тебя же есть вертолет! — вспомнила она и победно взглянула на Ямпольского. Но Аверин почему-то изменился в лице и сглотнул.
— Правда? — посмотрел на него Ямпольский и даже развернулся всем корпусом. — Как мило!
Аверин не удостоил его ответом и уткнулся в ноутбук. Ямпольский сидел в кресле с таким видом, будто он едет на «Бугатти», а Аверин рядом — на мопеде.