Миллионер
Шрифт:
– Неожиданно! Мой вклад более чем скромный. Хотя, конечно, приятно.
«Нет у тебя вообще никакого вклада. Только обещаешь».
– Решение уже принято. Указ будет подписан на днях. Это заслуга Фурнье. Он поскромничал, не сказал.
– Ну что же, это хорошо его характеризует. Скромность украшает человека.
– Фурнье имеет в Париже большое влияние и может быть нам очень полезен, особенно сейчас. Нужно принимать решение. Иначе упустим выгодную сделку, – опять стал настаивать Рюмин.
– А если я скажу «нет»? – неожиданно спросил Крюков.
«Только попробуй».
– Ну вы и шутник, Николай Семенович, ценю
Консалтинговая компания Рюмина располагалась в трехэтажном особнячке в Ермолаевском переулке.
Валентин Борисович трепетно относился к этому району и в свободное время любил погулять по Патриаршим прудам, особенно когда солнце клонилось к закату и в теплые весенние месяцы над водой вставало зыбкое от автомобильных газов марево. Впрочем, весна казалась далекой и несбыточной.
Только что состоялись президентские выборы, запомнившиеся проливным дождем. Он весь день поливал замерзших избирателей и просто прохожих. Других сюрпризов на выборах не было. До середины марта улицы то и дело покрывались густым мокрым снегом. Потом вдруг пахнуло весной. Выглянуло уже забытое солнце. Свежий, сухой, пахучий воздух обострял чувства и желания, будоражил, рождал надежды.
И вот опять – зимний день! Легкий морозец, охапки снега на деревьях, красные от ветра щеки.
«А через неделю апрель! В Европе уже тепло по-летнему», – с завистью вздохнул Максимов, подъезжая к офису Рюмина.
– Необходимо активизировать наши действия, – сухо начал беседу Валентин Борисович. – Все полномочия у вас имеются. Генеральный директор в «Интер-Полюсе» – фигура центральная. Наш дорогой академик Крюков и раньше не очень вникал в дела компании, пустил все на самотек, а теперь и вовсе потерялся. Видел его на приеме в посольстве Франции – жалкое зрелище.
Валентин Борисович умолчал о том, что «жалкое зрелище» в лице Крюкова героически сопротивляется и блокирует его смелые инициативы. Задуманная операция оказывается на грани провала. Он никак не ожидал, что Крюков вдруг проснется и с тихим остервенением будет втыкать палки в колеса.
– Сейчас разбираемся с налоговыми и другими претензиями, – пояснил Максимов. – И знаете, какое у меня складывается впечатление? Шуму вокруг этих претензий подняли много, а ничего трагического я не вижу. Ну, заплатим долги, пени, закроем все их требования – не такая уж неподъемная сумма получается. Компания ее переварит. С обвинениями в подкупе таможенников, конечно, картина серьезнее. Но, по мнению адвокатов, доказательная база слабая. Эту тему стоит отделить от налоговых претензий и перевести в вялотекущий процесс. В общем, я полагаю, что в самое ближайшее время мы сможем возобновить бизнес в полном объеме.
Рюмин изучающе посмотрел на своего молодого коллегу: «Не понимает. Исполнителен, но туповат. А зачем ему понимать? То есть он даже не догадывается, кто поднял шум вокруг компании. Хорошо, что я пригласил его из Лондона. Там мозги совершенно в другую сторону выворачиваются».
– Ваши соображения следует признать правильными, – фальшиво ласково заметил Рюмин. – Но с одной поправкой. На местную, так сказать, специфику. Сумму, необходимую для покрытия претензий, следует увеличить как минимум на порядок.
– С какой целью?
– Я бы сказал, по какой причине.
– Мне не приходилось платить взятки. Я полагал, что это не совсем мое дело.
– Даже совсем не ваше. Кто заплатит и кому следует заплатить – наши проблемы. Пусть у вас на этот счет голова не болит. Более того! Сделать так, чтобы чиновничье племя закрыло глаза на грешки «Интер-Полюса», – полдела. Компания дала течь. Этим поспешат воспользоваться хищники, которые будут поопаснее налоговых инспекторов. Кому не захочется прибрать собственность к рукам? Она становится доступной и легкой добычей, пока идет следствие и бизнес пусть частично, но приостановлен. Хищники всегда охотятся на раненых или больных особей. А «Интер-Полюс» болен.
«Он прав. Я слишком упрощаю ситуацию», – подумал Максимов.
– И лечить болезнь будем радикально, – продолжил Рюмин. – Не бесплодные переговоры, а хирургические методы!
– Я не возражаю. Мы можем ужесточить финансовый контроль. Введем новые технологии и регламенты. Пригласим представителей контрольных органов. Пусть убедятся, что «Интер-Полюс» стала принципиально другой компанией.
– Уже ближе! Хорошая мысль. Но главное – не технологии, а люди. От человека и все хорошее, и все самое дурное. Как вы сможете доказать нашим многочисленным контролерам, что компания стала другой, если те люди, которые завели бизнес в тупик, останутся на своих местах? Не понимаю! И они не поймут, даже будут стараться не понять, чтобы потянуть время и помотать нервы.
– Если мы сразу заменим всех или почти всех ключевых менеджеров, компания встанет. Адекватные замены найти очень сложно. Вы же знаете, что сейчас самая острая проблема для бизнеса – кадровая. И время потребуется. Пока подберем, пока назначим.
– Вот список, – сухо сказал Рюмин, положив два листочка бумаги на стол перед Максимовым.
Напечатанная на листочках таблица была разделена на три части: должность, фамилия действующего менеджера, кандидат на назначение. Список возглавляли финансовый директор, директор по персоналу, главный логистик и начальник службы безопасности. Максимов успел заметить, что его заместитель Литвин, который недолго уже побывал в кресле генерального директора, остался на своем месте.
– У меня был друг в чешской разведке, – неожиданно сообщил Рюмин.
«При чем здесь чешская разведка?» – подумал Максимов.
– А разведка вот при чем, – глухо добавил главный консультант, прочитав мысли коллеги. – Когда у нас, а затем во всех странах восточного блока случилось то, что называлось перестройкой, потребовалось срочно заменить кадровый состав спецслужб. Среди сотрудников было много лиц, воспитанных в духе дружбы с Советским Союзом. Новые власти им не доверяли и имели на то основания. В Чехии сделали следующим образом. Вызвали всех офицеров разведки на совещание, где объявили об увольнении. Потребовали сдать удостоверения и личное оружие. А в свои кабинеты они уже попасть не смогли. Двери, сейфы – все было опечатано. Жестоко и унизительно. Советский Союз их просто кинул. Неприятная ситуация. Но я абстрагируюсь от моральных соображений. Сделано было эффективно. Главное условие для кардинальных кадровых замен – внезапность и решительность.