Миллионы мертвеца
Шрифт:
Он встряхнул её, развернул и поднёс к чемодану. На потёртом боку сумки показалась выцветшая надпись: «Магазин 1000 мелочей».
— Давай, клади сюда мою долю!
— Ты что, отец, охуел? Линять надо отсюда, а не дележом заниматься!
— Как это — линять?
— Уходить, а то подвалят хозяева чемодана, и нам кранты. Живыми не уйдём. А может, менты подойдут, тоже хорошего мало, — Чак оглянулся в то сторону, где недавно раздался звук удара. — Менты, может, уже здесь, недалеко. Поэтому лучше уйти с чемоданом и поделить
— Знаю. Тут полно укромных мест.
Маслов перевёл дыхание. Пошарил глазами по сторонам. Вроде бы никого с незнакомцем нет…
— Тогда потопали, — сказал Чак. — Бери чемодан.
Лесник подумал, что можно было бы прямо сейчас пришибить этого задохлика несколькими хорошими ударами кулака, но где гарантия, что на крики не подоспеют сообщники? Поэтому, и правда, лучше отойти подальше. Тем более окрестности были ему хорошо знакомы. Он приведёт раненого туда, где его можно прикончить со всеми удобствами, и там же труп зарыть.
Он взял чемодан и пошёл.
— Ты молодец, братан, — говорил Чак, хромая за ним. — Таких я уважаю. Мы теперь по гроб повязаны дружбой…
Маслов мысленно усмехался. Молодчик топает на тот свет и ещё благодарит!
— Деньги-то, небось, не твои? — прогудел он.
Чак ухмыльнулся.
— Чудак-человек, ты же видел, сколько их там. У кого могут быть такие бабки, а? У тебя? У меня? Нет, ни у тебя, ни у меня таких бабок быть не может. Значит, ничьи они. Лежали под деревом, а мы их нашли.
Пётр Тихонович угодливо засмеялся, разинув щербатый рот.
— Конечно, нашли… Да ты, парень, не сомневайся… Я эти места как свои пять пальцев знаю…
Чак не мог поверить своей удаче. Этого мужика послала ему не иначе как сама судьба! Он бы с чемоданом далеко не ушёл, тем более здесь могут появиться менты. Хорошо, если они поверят, что водителем джипа был Гога и не пойдут искать, а то ведь, того и гляди, прочешут лес, ещё и собак вызовут…
Маслов оглянулся на него и снова засмеялся.
— Не сомневайся, сейчас придём…
В его взгляде было что-то такое, что заставило Чака почти непроизвольно засунуть руку в карман куртки, где лежал пистолет. «А мужичок-то попался не прост», — подумал бандит.
Верхушки деревьев закачались, зашелестели на ветру. С них, громко каркая, снялась стая ворон и закружилась над лесом. Снова пошёл дождь. Капли застучали по пожухлой листве, устилавшей землю.
Маслов хрипел, отдувался и перекладывал чемодан из одной руки в другую, однако шёл не останавливаясь.
— Слышь, братан, здесь есть какое жильё поблизости? — спросил Чак. — Деревня, или, может, город какой недалеко?
— Здесь только Шабаново, двенадцать дворов и четыре старухи. А город — Троицкое, но до него десять километров пути…
— Сам-то что в лесу делал в такое время?
Пётр Тихонович остановился. Перевёл дух, вытер мокрое от пота и дождя лицо.
— Как
И снова подхватил чемодан.
— Мне где-то надо перекантоваться пару недель, — заговорил бандит через минуту. — Есть здесь подходящее жильё, желательно с банькой?
— У меня в дому бани нет. Без удобств привыкли обходиться. А вот в Шабанове можно и с баней. За десятку тебя любая хозяйка пустит.
— Деревня отпадает. Там я буду слишком на виду.
— Тогда, вон, на дачу. Есть здесь такая. Её ещё профессор-покойник построил… А теперь сдают на лето… — Голос Маслова постоянно сбивался. Видно было, что тяжёлый чемодан совершенно замучил этого здоровяка. — Москвичи приезжают жить… Но там десяткой не обойдёшься…
Чаку было не легче. Боль в ноге заглушала мысли. Приходилось прилагать усилия, чтобы вникать в то, что говорил этот странный бомжеобразный тип.
Они пробирались сквозь какую-то едва проходимую чащобу. Только один раз деревья расступились и показался просвет, но носильщик не пошёл в ту сторону.
— А там что такое?
— Кладбище. Там давно уж не хоронят, и мы туда не ходим. Ну его к богу…
Чемодан выматывал из Маслова все жилы, но ради денег стоило попотеть. Только бы поскорее добраться до места и угробить чёртова сопляка. А когда он зароет труп и надёжно спрячет чемодан, то сразу мотанёт в Москву. Эх, и загудит же он по кабакам… На первых порах, чтоб только душу отвести, ему хватит пяти тысяч. А потом будет возвращаться сюда и потихоньку вынимать из чемодана деньги. Там, глядишь, и квартиру в Москве купит, то да сё, обживётся, бабу грудастую себе найдёт… Да что мечтать, с деньгами таких дел наворотить можно!
Чак крикнул ему, чтоб остановился. Бандиту было уже совсем невмоготу. На глаза наплывала чернота. Трясущимися руками он достал из кармана коробку со шприцем и ампулами…
Через минуту Чак резво нагнал своего спутника. Шаг его сделался увереннее, боли почти не чувствовалось.
— Так где, говоришь, эта дача?
— А за деревней дорога начинается. По ней столбы с проводами стоят, как раз до самой дачи…
«Только тебе-то зачем? — мысленно прибавил Маслов. — Всё равно недолго жить осталось…»
И он покосился на бандита. А тот, словно отвечая ему, подумал: «Покажу тебе ствол, старый хрен, и сам себе могилу выроешь. Зарою чемодан с баблом, и труп твой, обезьяна, вместе с ним. Чтоб лежал на нём и охранял…»
Месяц в последний раз выглянул и почти тут же утонул в тучах навсегда. Тьма сгустилась. Уже за ближайшими деревьями ничего нельзя было разглядеть. Дождь то затихал, то усиливался, а то вдруг налетал резкими порывами и тысячами холодных игл впивался в лицо. Маслов останавливался через каждые два десятка метров. Отдувался, вытирал лицо и тряс стёртыми в кровь ладонями. Потом снова брал чемодан и нёс. Чак сжимал в кармане рукоять пистолета.