Милое дитя
Шрифт:
Девушка резко повернулась к нему. У нее с языка уже готовы были сорваться слова о том, что она и не нуждается и не хочет его помощи, но в это мгновение она вспомнила, где находится.
— Ну, пожалуйста, — сказала Эллис умоляющим тоном. — Позвольте мне работать.
У Бриса появилось такое же выражение лица, как тогда за столом, когда он ее рассматривал. Спустя мгновение он отступил в сторону и убрал руки с бочонка.
— Извини, — пробормотал он. — Я не хотел ничего плохого.
Когда парень направился к своему
Думая обо всем этом, Эллис должна была себе признаться, что не может припомнить, чтобы кто-нибудь когда-нибудь предлагал ей свою помощь раньше. «Все-таки он странный человек», — подумала она, возвращаясь к работе и чувствуя приятное тепло в груди.
А Брис был смущен и… встревожен. Как же ему удастся поговорить с ней, если эта девушка не хочет иметь с ним ничего общего и даже не захотела принять от него помощь? С тех пор, как Бак сошел с дистанции, женившись на Энни, помыслы всех местных красавиц были направлены на то, чтобы зажечь венчальную свечу в руке второго из братьев Ласаллей. И Брису оставалось только наблюдать за тем, как конкурентки по очереди пытались завоевать это почетное право. Ну так почему же Эллис не желает принять участие в этом состязании?
Больше Брис с нею не разговаривал, если не считать тихого «спасибо», когда она принесла им очередной заказ чуть позже. Но его присутствие продолжало беспокоить ее.
Эллис не могла бы сказать, сколько раз, посмотрев в сторону столика, за которым сидел Брис, она натыкалась на его пристальный взгляд. Парень был очень красив. У нее пылало лицо и шея, руки дрожали и все внутри переворачивалось, когда она видела этого человека. Она чувствовала себя и встревоженной, и взволнованной одновременно. От его взгляда становилось тревожно на сердце, но Эллис не могла бы утверждать, что это ей не нравится. Мысли о том, что он за человек, о чем он думает и что случится, если он дотронется до нее, заняли девушку и отвлекли от ее наболевших проблем. Это был отдых от вечного беспокойства за свое будущее, отдых освежающий и укрепляющий.
Но слишком велики заботы, чтобы позволить себе долго наслаждаться вниманием мужчины и своими фантазиями. Очень скоро ощущение беззаботности, счастья и молодого задора сменилось чувством тревоги, борьбы, которые и составляли ее жизнь.
Когда, наконец, девушка увидела, что Брис со своим братом и друзьями уходит незадолго до закрытия бара, она испытала громадное облегчение. Ей пришло в голову, что лишь тогда, когда он исчезнет из ее поля зрения, ей удастся сосредоточиться на единственной вещи, о которой она должна думать — на деньгах.
— Приходи завтра на час раньше и уберись в задней комнате, — сказал ей Таг Хоган, когда Эллис накинула
— Да, сэр, — она была рада дополнительной работе. Но даже, несмотря на то, что хозяин замучил ее работой до смерти и задержал почти до полуночи, ей еще нельзя было уходить.
— Мистер Хоган!
— Ну, что? — Он продолжал считать выручку и даже не удостоил ее взглядом.
— Не могли бы вы… Вы не знаете, нет ли где-нибудь еще работы? Днем. Что-нибудь, что я могла бы делать до того, как приходить работать в бар.
Хоган повернул голову и одарил ее одним из своих мрачных взглядов. Девушка непроизвольно вздрогнула.
— Может, забегаловка Лути, — наконец произнес он в своей обычной равнодушной манере. — Но не опаздывай.
Эллис и без того знала, что ее хозяин не потерпит неповиновения и лени. То, что он ей вообще ответил, и так было неожиданно.
— Ни в коем случае, сэр. Спасибо. Спокойной ночи!
Ответа не последовало.
Девушка отворила дверь и пошла прямо в ночь, чувствуя себя уставшей и постаревшей, несмотря на свои юные годы. Она едва замечала новый скрипучий снежок, припорошивший землю.
Наконец, когда уже казалось, что ноги отвалятся от усталости, Эллис добралась до своего старенького пикапа и забралась в кабину. Там она закрыла глаза и помолилась, чтобы мотор завелся.
Эллис уже давно вступила во владение старым грузовичком и очень хорошо выучила все причуды и выверты своевольного автомобиля. Четыре энергичных качка педали газа, резкий поворот ключа зажигания — мотор провернулся на холоде. Еще четыре нажатия, другой поворот зажигания — и обычно он начинает работать.
Правда, для Эллис самым главным удобством грузовичка была его печка. Она работала. И зимой, и летом.
Девушка подождала, пока прогреется мотор, посидела, закутавшись в свое пальто и думая о том, когда завтра откроется заведение Лути. Еще завтра надо будет постирать кое-что…
Эллис отправилась в путь. Она проехала мимо корпусов Вебстер Текстайлс, пересекла железнодорожную линию и направилась к выезду из городка. Чисто автоматически она отмечала блестящие зеркальца льда на дороге и продолжала обдумывать свои планы на будущее. За этим занятием она и подкатила к дороге, ведущей от гор на юго-восток.
Конечно, было бы здорово найти подходящее жилье — тогда можно было подыскать и третью работу.
Эллис притормозила у знакомого поворота и свернула на пустынную заброшенную дорогу, проходящую по лесу. Проехав по ней ярдов двести, она остановилась. Ей и самой было не очень ясно, почему она вот уже вторую неделю выбирала именно это место для ночевки. Может быть, потому, что отсюда сразу видно, когда на старой, грязной дороге появляется какая-нибудь колымага, в то время как ее грузовик мог оставаться незамеченным.