Милорадович
Шрифт:
«В обществе офицеров Семеновского полка обнаружилась поразительная перемена; место прежних кутежей и карт заняли серьезные разговоры, чтение книг и газет; офицеры постоянно собирались или в библиотеке, или в устроенной при полку офицерской артели. Отношение офицеров к солдатам совершенно переменилось. Они старались сблизиться с вверенными им солдатами, войти в их нужды, своим влиянием, а не строгостью, поддерживать дисциплину. Успех был полный и несомненный. Хотя и не только битье солдат, но и всякие телесные наказания были совершенно не в употреблении, Семеновский полк, по отношению к дисциплине и фронтовой службе, не оставлял ничего желать и получал на смотрах высочайшие благодарности», — записал по рассказам сослуживцев своего деда Вячеслав Евгеньевич Якушкин [1554] , внук декабриста [1555] .
1554
Якушкин Вячеслав Евгеньевич(1856—1912) — историк.
1555
Якушкин В.Е. IIДекабристы в воспоминаниях современников.
«Отношение к нижним чинам было патриархально-снисходительное и строгость наказаний весьма умеренная» [1556] .
«Я был свидетелем обеда, данного гвардейским фельдфебелям и унтер-офицерам одним обществом (масонской ложей). Люди эти вели себя честно, благородно, с чувством своего достоинства; у многих были часы и серебряные табакерки. Некоторые — вклеивали в свою речь французские фразы. Одни из посторонних зрителей обеда восхищались этой переменой, другие пожимали плечами. Офицеры делились на две неравные половины. Первые, либералы, состояли из образованных аристократов, это было меньшинство; последние, большинство, были служаки, люди простые и прямые, исполнявшие свою обязанность без всяких требований. Аристократо-либеральные занимались тогдашними делами и кознями Европы, особенно политическими, читали новые книги, толковали о конституциях, мечтали о благе народа и в то же время смотрели с гордостью и презрением на плебейских своих товарищей; в числе последних было немало Репетиловых, фанфаронов, которые, не имея ни твердого ума, ни основательного образования, повторяли фразы людей с высшими взглядами…» [1557]
1556
Панчулидзев с.Указ. соч. с. 428.
1557
Греч Н.И.Указ. соч. с. 271.
«Конечно, не Милорадович, еще в суворовских походах научившийся как надо обращаться с солдатами и в чем состоит действительная сила войска, не он, разумеется, стал изменять господствовавшее в первые годы после Отечественной войны направление во внутренней жизни гвардейских полков. Отсюда то уважение и тот почет, которые оказывало современное общество гвардии.
"Государю приятно видеть, — писал в то время Милорадовичу начальник штаба князь П.М. Волконский, — и дружелюбное обращение обывателей с войсками, и уважение, гвардии оказываемое, которое заслуживает она поведением своим и заведенным порядком, быв в том и в другом случае руководствуема таким начальником, какого имеет в лице Вашем"» [1558] .
1558
Семевский М.В.Граф Михаил Андреевич Милорадович… с. 172—173.
Между тем обстановка в армии — да и во всей России — постепенно менялась. Нечувствительно уходило то лучшее, что было принесено из походов… Впрочем, некоторые ощущали все происходящее достаточно остро.
«В 1816 году несколько молодых людей, возвратившихся из-за границы после кампаний 1813, 1814 и 1815 годов и знав о бывших тогда в Германии тайных обществах с политической целью, вздумали завести в России нечто подобное… Побуждением их… была ложно понимаемая любовь к Отечеству, служившая для них самих покровом беспокойного честолюбия…» [1559]
1559
Восстание декабристов. Документы и материалы. Дела Уголовного суда и Следственной комиссии. М., 1980. т. 17. с. 28.
«Тайное общество получило начало в 1816 году. Первым, кто обрек себя в жертву для блага отечества, были: полковники — Муравьев (Александр Николаевич), Пестель (Павел Иванович) [1560] , капитаны — князь Сергей Трубецкой [1561] , Никита Муравьев [1562] , два брата Сергей и Матвей Муравьевы-Апостолы [1563] . К ним присоединились вскоре: подполковник Михаил Лунин [1564] , капитан Якушкин, генерал Михаил Орлов…» [1565] В списке далее значились давно уже нам знакомые полковники Федор Глинка и Павел Граббе. Но и с Александром Муравьевым и Михаилом Орловым, получившим генеральский чин за подписание капитуляции Парижа, мы также встречались. Заметим, что люди весьма достойные, хотя это сегодня и отрицают.
1560
Пестель Павел Иванович(1793—1826) — полковник (1819), командир Вятского пехотного полка. Участник Отечественной войны 1812 года и Заграничных походов 1813—1814 годов. Член «Союза спасения» и «Союза благоденствия», основатель и директор Южного общества декабристов. Республиканец. Автор «Русской правды». Арестован (по доносу) 13 декабря 1825 года. Повешен в Санкт-Петербурге.
1561
Трубецкой Сергей Петрович, князь(1790—1860) — полковник (1822). Участник Отечественной войны 1812 года и Заграничных походов 1813—1814 годов. Один из организаторов «Союза спасения», «Союза благоденствия» и Северного общества. Во время подготовки восстания избран диктатором, но на Сенатскую площадь 14 декабря 1825 года не явился. Приговорен к вечной каторге. С 1826 года — в Нерчинских рудниках, в 1839—1856 годах — на поселении в Иркутской губернии. Автор «Записок».
1562
Муравьёв Никита Михайлович(1795—1843) — капитан (1825). Участник заграничных походов 1813—1814 годов. Один из основателей «Союза спасения» и «Союза благоденствия». Член Верховной думы и правитель Северного общества, автор проекта его программы (так называемая Конституция Муравьёва). Приговорен к 20 годам каторги. С 1827 года — в Нерчинских рудниках, с 1835 года — на поселении
1563
Муравьёв-Апостол Сергей Иванович(1795—1826) — подполковник (1820). Участник Отечественной войны 1812 года. Один из основателей «Союза спасения» и «Союза благоденствия». Глава Васильковской управы Южного общества. Руководитель восстания Черниговского полка. В 1826 году приговорен к смертной казни, повешен в Петербурге. Муравьёв-Апостол Матвей Иванович(1793—1886) — подполковник в отставке (1823). Брат С.И. Муравьёва-Апостола. Участник Отечественной войны 1812 года. Один из основателей «Союза спасения» и «Союза благоденствия», член Южного общества. Участник восстания Черниговского полка. Приговорен к 20 годам каторги. В 1826—1856 годах — на поселении в Вилюйске, Ялуторовске. Автор мемуаров.
1564
Лунин Михаил Сергеевич(1787—1845)— подполковник (1822). Участник Отечественной войны 1812 года. Один из учредителей «Союза спасения» и «Союза благоденствия». В 1826 году приговорен к 20 годам каторги. В 1836—1840 годах написал ряд антимонархических сочинений (в том числе «Взгляд на тайное общество в России»). В 1841 году заключен в Акатуйскую тюрьму, где и умер.
1565
Муравьев А.М.Указ. соч. с. 125.
Возникшее в то время тайное общество было названо «Союзом спасения» — обществом истинных и верных сынов Отечества.
«Я вернулся на родину в конце 1816 года. Толчок, данный умам только что происшедшими событиями, или скорее возбуждение, ими произведенное, были очевидны. Именно с момента возвращения русских армий в свою страну либеральные идеи, как говорили тогда, начали распространяться в России. Кроме регулярных войск, большие массы народного ополчения также видели заграничные страны: эти ополченцы всех рангов, переходя границу, возвращались к своим очагам и рассказывали о том, что они видели в Европе. Сами события говорили громче, чем любой человеческий голос. Это была настоящая пропаганда.
Это новое настроение умов сказывалось преимущественно в тех местах, где были сосредоточены войска, особенно же в Санкт-Петербурге, деловом центре, включавшем многочисленные гарнизоны из отборных войск… Я слышал, как люди, возвращавшиеся в Санкт-Петербург после нескольких лет отсутствия, выражали свое изумление при виде перемены, происшедшей во всем укладе жизни, в речах и даже поступках молодежи этой столицы: она как будто пробудилась к новой жизни, вдохновляясь всем, что было самого благородного и чистого в нравственной и политической атмосфере. Особенно гвардейские офицеры обращали на себя внимание свободой своих суждений и смелостью, с которой они высказывали их, весьма мало заботясь о том, говорили ли они в публичном месте или в частной гостиной, слушали ли их сторонники или противники их воззрений. Никто не думал о шпионах, которые в ту эпоху были почти неизвестны» [1566] .
1566
Тургенев Н.И.// Русские мемуары. с. 271—273.
«Наше общественное движение 1820-х годов нельзя объяснить одним европейским влиянием, напротив того, оно может быть ясно понято лишь в связи со всеми условиями русской жизни того времени.
Во-первых, иностранные заимствования в программах тайных обществ и пр. были незначительны и несущественны, а во-вторых, и это главное, как исходная точка этого движения, так, наконец, и подробности в его развитии — все это было прямо русским, своим, а не заимствованным.
Насколько бы сильным мы ни признавали европейское влияние в этом вопросе, нельзя не видеть, что указанное общественное движение исходило из данных русской жизни, основываясь на тех русских условиях, которые вызывали против себя естественный протест, имело целью изменить и уничтожить эти условия» [1567] .
1567
Якушкин В.Е.// Декабристы в воспоминаниях современников. с. 105.
«Вступив в "Союз благоденствия", я не нашел там никакой организации… Члены Союза, близко знакомые между собой частным образом, вполне естественно искали общества друг друга; таким образом я виделся иногда с теми, с кем я раньше имел сношения. Вожаки или те, кого считали за таковых, были старыми членами общества. Секретарь служил посредником между ними и другими участниками. Последние состояли почти исключительно из гвардейских офицеров и литераторов. В большинстве юноши, горевшие нетерпением, они не переставали требовать через секретаря указаний относительно того, что им делать, жалуясь на бездействие, в котором их оставляли, и упрекая вождей за недостаток рвения… Что касается членов общества, то его никогда нельзя было точно определить. Многие из принятых в него вскоре выбывали» [1568] .
1568
Тургенев Н.И.// Русские мемуары. с. 286, 290.
Так начиналось то общественное движение, которое лишь при самом окончании своей деятельности получит наименование «декабристского» и с ним войдет в историю. В судьбе графа Милорадовича оно сыграет роковую роль — но пока, того не зная, он ревностно занимался своими служебными делами.
Цесаревич Константин Павлович — генерал-адъютанту Сипягину.
27 февраля 1816 года, Варшава.
«Получив извещение ваше, что государь император приказать соизволил прислать сюда трех подпрапорщиков лейб-гвардии Литовского полка для узнания порядка военной службы, я с трепетом их ожидаю, и выведу весь Варшавский гарнизон, чтоб пал ниц лицом перед ними, ибо и не смею и помыслить того, чтобы их здесь выучить, а разве у них будем учиться, так как они были под мудрым начальством и обучены у совершенных знатоков, его сиятельства графа Милорадовича и его превосходительства генерала Потемкина» [1569] .
1569
Великий князь Константин Павлович в сомнениях и отрицаниях современных ему порядков. (Из переписки его с Н.М. Сипягиным) // Русская старина. 1900. № 4. с. 92.