Милость Императора (Emperor's Mercy)
Шрифт:
Маршал подошел к своему арсеналу и выбрал автоган. По сравнению с другими предметами коллекции это оружие было непримечательно, устаревшая автоматическая винтовка из штампованного металла и старого дерева более метра в длину. Характерный металлический прицел, серповидный магазин и приклад из твердой древесины говорили о его возрасте и предыдущих владельцах. Автоган был простым и невзрачным, но у него была своя история.
Кхмер был большим ценителем истории. У каждого оружия в его коллекции была своя история, которая стоила того, чтобы ее рассказать, своя война, от лазгана с бронекожухом Внутренней Гвардии Бастиона до ручной пушки
– Лорд-маршал! На минуту, пожалуйста.
Кхмер положил автоган обратно в обитый бархатом ящик и оглянулся, увидев Форда Гуриона, ворвавшегося в зал. Судя по быстрому топоту его аугметических ног, инквизитор поспешил сюда не по личным причинам.
– Форд Гурион, – произнес Кхмер безразличным тоном. Отвернувшись обратно, лорд-маршал продолжил рассматривать свою коллекцию оружия.
– Надо поговорить с вами лорд-маршал, немедленно, – сказал Гурион сквозь сжатые зубы.
Кхмер устало посмотрел на Гуриона. Инквизитор стоял перед ним, мышцы его челюсти дергались, в аугметической руке был крепко сжат какой-то документ. Махнув рукой, Кхмер отпустил своего адъютанта.
– Гурион, вас что-то беспокоит?
Инквизитор взмахнул сжатым в руке пергаментом.
– Вот это. Здесь сказано, что вчера в 6:00 подкрепления с Люпины были отведены из зоны военных действий в Коридоре Медины. 76 000 стрелков 102-го Люпинского направлены на усиление обороны Звезд Бастиона.
– И в чем проблема? – сказал Кхмер, протирая картечный мушкет рукавом мундира.
– Проблема в том, лорд-маршал, что это вы приказали направить их туда, – Гурион выплюнул эти слова как яд.
– Именно так. Я сделал то, что будет лучше в плане долгосрочных целей этой кампании.
– Мне напомнить вам, что Пленарный Совет утвердил наши задачи? Мы должны удерживать Миры Медины, пока тайна Старых Королей не будет раскрыта.
Наконец Кхмер отложил мушкет и повернулся к Гуриону.
– Это вашизадачи, Гурион. Моя задача как командующего проста – лишить силы Хаоса господства в космосе, нарушить их координацию и не позволить им захватить суб-сектор. В сложившейся обстановке я могу этого добиться лишь сосредоточив силы на обороне Звезд Бастиона.
– Не вам это решать. У Конклава есть убедительные доказательства, что мифические Старые Короли могут оказаться угрозой уровня «альфа».
– Вы не военный, – сказал Кхмер с видимым сожалением. – Вы не понимаете, как ведется война. Мы не выиграем войну, основываясь на мифах и догадках. Войны выигрываются логикой и стратегией. Это вы можете понять?
Гурион покачал головой, не потому что он не мог понять, а потому что Кхмер был слишком упрямым и косным. Отогнув лацкан плаща, Гурион продемонстрировал инквизиторскую инсигнию на цепи.
– Лорд-маршал, у Инквизиции есть свои способы.
Если Кхмер и понял намек, то никак этого не проявил. Вместо этого лорд-маршал прошел вдоль ряда стоек с оружием, пока не нашел то, что искал. Он взял лазган, посмотрел в прицел и подержал оружие в руках.
– Видите это оружие, Гурион? – спросил он. Это был светло-серый лазган со складным прикладом и укороченным стволом, что придавало оружию хищный, жестокий вид.
– Да. Это лазган. Конечно, я не так хорошо разбираюсь в их образцах, как вы, – ответил Гурион, явно показывая, что его это
– Это не просто лазган. Видите направляющую Пикатинни? – сказал Кхмер, указав на рукоять. – А укороченный ствол и ствольную накладку? Лазган модифицирован для воздушно-десантных войск, – продолжал он, указывая на начищенный ствол и гладкий серый полимер кожуха.
– Я вижу, – осторожно ответил Гурион.
– Такими лазганами вооружаются Столетние полки Браванды. Более того, этому оружию довелось сражаться при взятии Провинциального Дворца Браванды. В 870. М41 местные магнаты, представители оппозиционной фракции, называвшие себя революционерами, арестовали Регента Браванды в его собственном дворце. Правящая элита и дворяне-землевладельцы сформировали собственное правительство. Народные массы Браванды страдали, но ничего не могли сделать.
– Мне известно о революции на Браванде. Продолжайте.
Кхмер, приложив лазган к плечу, прицелился в воображаемого врага.
– Вы должны понять. Мы, Имперская Гвардия, представляем народ. И Регент был Регентом народа. В первый же день революции небольшая группа имперских гвардейцев, оставшихся верными присяге, без всяких приказов атаковала Провинциальный Дворец.
Опустив оружие, Кхмер повернул зарядное устройство и одним движением снял ствол.
– Этот самый лазган принадлежал сержанту Нэтаму Кэрри из 7/7– го Столетнего полка. Сорок пять минут он в одиночку защищал от мятежников ворота дворца. Он был одним из пяти братьев, и все они служили в Гвардии. Их отец, рабочий мануфакторума, часто работал сверхурочно, чтобы прокормить своих детей, пока они росли. Сержант Кэрри в том бою убил более сорока мятежников. Знаете, что с ним сделали революционеры, когда захватили его? Многие мятежники были осужденными преступниками, которых магнаты освободили из мест заключения. Когда они, наконец, схватили его, они изувечили, изрубили его на куски, и засняли это на пикт-снимки. Его посмертная медаль за доблесть была возложена на пустую могилу.
– Впечатляющая история, – согласился Гурион. – Но какое отношение она имеет к нашему делу?
– Это должно быть очевидно. Война ведется оружием, а за каждым оружием – человек. Медина не представляет стратегической важности, и я не собираюсь бесполезно тратить жизни моих солдат здесь, когда мы должны защищать Звезды Бастиона вместе с Люпинскими стрелками, Внутренней Гвардией Бастиона, монтейскими и арпадскими полками.
Гурион глубоко вздохнул. Таков был лорд-маршал Кхмер. Несмотря на все свое высокомерие, склонность к политическим интригам, любовь к роскоши, он был великолепным командующим. Он и не получил бы своего звания, если бы был чем-то меньшим. Гуриону неприятно было думать, что, возможно, он должен будет использовать свои инквизиторские полномочия и отстранить лорда-маршала от командования. Войска, защищающие Коридор Медины, будут деморализованы, лишившись своего командующего.
– Лорд-маршал, давайте на секунду забудем о Старых Королях. Если вы оставите Коридор Медины, то обречете миллиарды имперских подданных на смерть от рук хаоситов.
– Вы, возможно, думаете, что я чудовище. Но я делаю то, что должен, чтобы остановить Великого Врага. А для этого приходится быть чудовищем. Я лорд-маршал! Я командую убийцами. Мы делаем то, что обучены делать! – гремел Кхмер. Его спокойствие улетучилось, лицо покраснело, на нем выступили вены. Легендарная гневливость Кхмера набирала силу.