Мимо денег
Шрифт:
С постели, убаюкав и помассировав онемевшее плечо, он перебрался на кухню, где в стенном шкафу обнаружил несколько банок консервов: тушенка, горбуша в масле, зеленый горошек, а в холодильнике — заплесневелый кусок сыра и еще что-то в промасленной бумаге, подгнившее, не имеющее определенного вида, но бывшее все-таки несомненно едой. Он разогрел на сковородке тушенку с зеленым горошком и вскипятил на плите чайник, радуясь тому, что не забыл, как это делается. Для дальнейших розысков следовало восстановить как можно больше
Перекусив, вернулся в гостиную и устроил более тщательный осмотр, надеясь в бумагах и безделушках отыскать какой-то след. Долго изучал телефонный справочник, но звонить никуда не стал. Не принесло результата и исследование платяного шкафа, откуда он всю одежду вывалил на пол. Погружался волосатой мордой в легкие воздушные материи, впитывал трепещущими ноздрями волшебные ароматы ееплатьев и кофточек, урчал от удовольствия, но тайну Анекова исчезновения так и не разгадал. Повсюду — на стенах в гостиной, на зеркалах в ванной, на кухне на белом кафеле — оставил свои знаки: яркой помадой засвидетельствовал посещение. Пусть знает, кто за ней приходил. Его кабалистический символ — три смыкающиеся бороздки, след когтей зверя.
Соседи — вот кто может навести на след, и в этом ему неожиданно повезло. Услышав шевеление за входной дверью, Корин поглядел в «глазок» и увидел мальчика лет двенадцати, светловолосого, в опрятной курточке и штанишках. Изображение размывалось, но личико у мальчугана озабоченное, и он явно интересовался Анековой квартирой, бессмысленно топчась на площадке. Главное, не напугать парнишку.
— Кто там? — как можно мягче спросил Корин.
Мальчуган отшатнулся, будто его ударили. Но не убежал.
Корин открыл дверь, стоя спиной к свету, так что лицо оставалось в тени. Спросил весело:
— Тебе кого, молодой человек? Аню?
Мальчуган ответил с запинкой, заведя руки за спину:
— Извините, я увидел с улицы свет… Думал, тетя Аня вернулась.
— Нет, пока не вернулась… А ты кто? Ее дружок?
— Ну… Живу здесь, вон в той квартире… Иногда разговариваем.
— Так заходи! Чего на пороге стоять?
Корин был почти уверен, что мальчишка попытается слинять, и приготовился настичь его прыжком, но тот неожиданно смело шагнул в квартиру. Корин захлопнул дверь. Теперь освещение падало на него прямо, и он ожидал, как мальчик отреагирует на его звериный облик. И был удивлен вторично. Тот не выказал ни испуга, ни замешательства, только спросил:
— Вы ее родственник, да?
— Почему так подумал?
— У вас же ключи, значит…
— Тебя как зовут, малыш?
— Валерик.
— А меня — дядя Эдик… Если хочешь знать, я ее двоюродный брат, — взял мальчонку за теплую, мягкую ладонь и увлек на кухню, усадил на стул. Сам опустился напротив. — Такая оказия, Валерик. Я ведь издалека приехал, в отпуск. Надеялся повидать сестренку,
Ребенок поднял на него светлые глаза, полные старческой мудрости.
— Вы не ее брат.
— С чего ты взял? По-твоему, я вру?
Корин уже понял, что перед ним не простой мальчик и что он безусловно что-то знает, но поладить с ним не так уж легко. Он не из того поколения, которое выбрало «пепси», а из следующего, которое уже не имело возможности ничего выбирать и вылупилось на свет исключительно по недосмотру Кириенко со товарищами. В каком-то иррациональном смысле этот мальчик был его, Корина, наследником.
— Чего молчишь? Испугался, что ли?
— Вы не похожи на тетю Аню. Она добрая, а вы нет.
— Я тоже добрый. Хочешь денег? — Пытаясь улыбнуться или хотя бы напустить на рожу доверительное выражение, Корин достал из кармана несколько смятых сторублевок. — Бери. Это тебе.
— За что?
— Просто так. Анины друзья — мои друзья. Бери, у меня их полно. Я с Севера приехал. С алмазных приисков.
Мальчик задумчиво покачал головой.
— Вы не с Севера, дядя Эдик.
— Как не с Севера? Откуда же я? — Лапа Корина так и повисла в воздухе с зажатыми в ней купюрами.
— Вы знаете откуда. Зачем вам тетя Аня?
— Не слишком ли ты любопытен для своих лет? — не сдержался Корин, но тут же поправился: — Извини, ты, конечно, прав, Валерик. В наше время никому нельзя доверять. Но я могу доказать, что я ее брат.
— Не надо, — с какой-то даже скукой отозвался мальчик. — Вы лучше скажите, зачем она вам?
— А ты упрямый, сынок… Тогда сам сперва ответь, только честно.
— Пожалуйста. Я никогда не вру.
— Тетя Аня, как ты ее называешь, кем тебе приходится?
— Я же сказал, разговариваем иногда.
— И все?
— Да, все… Она хороший человек, самый лучший, каких я знаю.
— Лучше папы с мамой?
Валерик поморщился — и промолчал. Старческое выражение проступало в его бледных чертах все отчетливее, и Корину захотелось поскорее отправить его на тот свет, чтобы он больше не мучился на этой, не приспособленной для умненьких детишек земле.
— Полагаю, — сказал Корин, не стараясь больше улыбаться, — Анек попала в беду. Я хочу ей помочь. И могу ей помочь. Вот зачем.
Оказалось, на сей раз он нашел нужные слова и верный тон. По худенькому тельцу мальчугана словно пробежала судорога. Губы искривились в печальной усмешке.
— Вы правда хотите ей помочь?
— Конечно.
— Как же вы это сделаете?
— Проще простого, Валерик. У меня денег куры не клюют. Не солить же их. Ты не маленький, понимаешь. Когда у человека много денег, он может сделать все.
— Но вы, дядя Эдик, не совсем человек, — мягко поправил мальчуган, и у Корина ни с того ни с сего задергалось веко.