Минин и Пожарский
Шрифт:
И бегут люди на Дон, к рыбам и зверям.
Кабы забыть обиду и раны!
Когда моложе был, все деньги,
На пожне лежит хлеб обломанный, забытный.
Съесть хорошо такой хлеб – покойница мать говорила. Забыть, быть стариком, как все, сидеть на солнышке, не вспоминать боя у Зарайска, и боя под Москвой, и славного города Ярославля.
– Не ешь, боярин, – сказал старый мужик, разгибая спину
– Здравствуй, Роман!
– Не ешь, боярин! Тот хлеб не забытный. Я его положил для прохожих людей, холопов беглых, скоморохов и иного люда, что идут мимо наших мест на Волгу и Дон. Страннический тот, боярин, хлеб, а не забытный. Нам с тобой, боярин, нечего забывать. Пускай Хвалов забывает. Жив, гадюка! В Суздали кабак держит, забогател! А нам забыть нельзя… Я, князь, знамя наше в избу унес, в избе держу, у образов. Раскроена была Россия. А мы сшили. Сшили крепко.
1939 г.