Minni. Призвание – любить
Шрифт:
Ни он, ни она в этот трагический момент не осознали всей глубины этих отчаянных слов умирающего, не поняли того, что в этот последний миг своего земного бытия он определил судьбы своего любимого брата и своей невесты. Он хотел, чтобы его несостоявшееся счастье досталось им, самым дорогим ему людям.
Это были последние слова умирающего. Все было кончено. В свои семнадцать лет принцесса Дагмар, бедная крошка Минни, стала невестой-вдовой. В тот момент ей казалось, что жить дальше уже не имеет смысла и она уже никогда не будет счастлива, что судьба бедной русалочки стала и ее судьбой. Нет, ее принц не полюбил
Она не смогла его спасти…
Вечерело. Потемнел и, казалось, нахмурился старый сад. Закатное солнце озарило холодным красным светом притихшую к ночи гладь моря. Ее верный слуга, старый казак Тимофей, принес и зажег настольную лампу. Спросил, не холодно ли ей и не пора ли идти в дом. В ответ Мария Федоровна лишь молча отрицательно покачала головой.
Поклонившись, казак ушел. И императрица снова осталась наедине со своими воспоминаниями. Нацепив старомодные очки, она извлекла из лежащего на столике альбома пожелтевший от времени листок бумаги. Это было ее письмо к отцу, Кристиану IX. Близоруко сощурив глаза, стала читать.
«Я не могу не благодарить Бога за то, что застала его, мое дорогое сокровище, еще живым и он узнал меня в последние минуты. Ты не можешь поверить, дорогой папа, как я благодарна за это Господу Богу. Никогда, никогда не смогу забыть тот взгляд, которым он смотрел на меня, когда я приблизилась к нему. Нет, никогда!
Бедные император и императрица, они были так внимательны ко мне в моем и в своем горе; они и его бедные братья, особенно Саша, который любил его так возвышенно, и не только как брата, но как своего единственного и лучшего друга…»
«Что же было дальше?» – аккуратно сложив и вернув письмо на прежнее место и откинувшись на спинку кресла, вернулась к своим воспоминаниям императрица.
А вот что.
Семья Романовых вместе с королевой Луизой и принцессой Дагмар отправилась в Дармштадт. Здесь они провели несколько дней, перед тем как вернуться в Россию.
Смерть Николая еще более сблизила две семьи. В эти дни датская принцесса Дагмар и русский принц Александр лучше узнали друг друга. И не только общее горе сблизило их. Последние слова Николая запали в их души.
Они подолгу были вместе, то и дело вспоминая о нем. И оба царствующих семейства – их родители – задумались над последними словами Николая. И именно в эти дни русский император высказал мысль о том, чтобы «оставить дорогую Дагмар возле нас».
Совершенно опустошенной Дагмар вернулась на родину. Здесь она проводила дни в молитвах и слезах. Родители и близкие были не на шутку встревожены ее состоянием: их милая Минни, прежде такая жизнерадостная, превратилась в свою безмолвную, опустошенную тень. Она не хотела никого видеть, ни с кем разговаривать, и улыбка уже не появлялась на ее лице.
Русская императорская семья не забывала о ней. Очень скоро из Петербурга пришло письмо от русского императора, полное ласковых и добрых слов утешения. В нем же Минни нашла нечто такое, что заставило ее сердце затрепетать. Александр II писал, что «очень желал бы», чтобы Дагмар навсегда осталась в их семье. Намек был достаточно прозрачным. Читая эти строчки, принцесса вспомнила последние слова своего жениха и то, как он соединил ее и Сашину руки. Но русский император слишком поторопился. Ведь ее боль еще
Это была ее самая первая, полудетская, невинная и такая короткая любовь. Может быть, даже просто влюбленность, но от этого ей не было легче. Ведь она была первой. А первая влюбленность так похожа на любовь. Найдя себе укромный уголок в душе человека, она таится в ней, иногда даже всю его жизнь, возвращаясь и возвращаясь нежданным всплеском воспоминаний – живого тепла или непреходящей горечи несостоявшегося. Но чаще всего в ней хватает и того и другого…
Совсем стемнело. С моря потянуло холодком и запахом морских водорослей, шум набегающих на берег волн стал сильнее и глуше.
– Бедный, бедный Никса… Он держал мою руку до последнего вздоха. До последнего… Но я не смогла удержать его… – почти беззвучно шептала она.
Осторожно провела ладонью по фотографии. Коснулась дрожащими пальцами его лица.
– Я тебя никогда не забуду. Ты первым открыл для меня счастье любви и горечь потери. Как светло и радостно все начиналось! Как много было надежд… И каким скорым и страшным стало их крушение! Но, значит, так было суждено. Возможно, Господь Бог назначил мне пройти через это испытание для того, чтобы, познав горечь потери ставшего дорогим мне человека, я научилась отдавать себя тому, кого люблю, беззаветно, без остатка, преодолевая все трудности, огорчения и боль, даже тогда, когда судьба вдруг безжалостно отнимает его у тебя. Страшно подумать, но эта утрата, эта безвременная смерть Никсы подарила мне счастье стать женой Саши, моего единственного, неповторимого, заботливого супруга, разлучить с которым меня не смогла даже сама смерть.
Она закрыла альбом и окликнула Тимофея.
Как и час назад, казак появился почти мгновенно и так же бесшумно. Опираясь на его руку, императрица поднялась с кресла, и они вошли в дом.
Веранда опустела.
Только свет настольной лампы на круглом столике у опустевшего кресла тщетно боролся с темнотой ночи…
Глава III
На волнах музыки. «К Элизе»
Привычно условная тишина его двухкомнатного столичного бытия нарушалась лишь несмолкаемым гулом машин за окном, приглушенным визгом дрели тремя-четырьмя этажами выше, гортанными голосами дворников-киргизов двумя этажами ниже да позвякиванием кастрюль и сковородок на кухне. Это супруга, верная спутница в его странствиях по ухабистым и небезопасным дорогам жизни, шаманила у плиты, готовя какой-то, как всегда затейливый, сюрприз к обеду.
И вдруг вся эта какофония звуков ушла куда-то на второй план, почти смолкла. Над ней возвысились, ее одолели и осязаемо поплыли, уверенно заполняя все пространство квартиры и души, волшебные звуки музыки. Нет, не тот душетравмирующий визг гитар и рев микрофонов, измученных руками безголосых мальчиков и девочек – тусклых звездюлек-однодневок.
Это была совсем другая музыка – Музыка! Покончив с творческими кулинарными поисками, его супруга бесстрашно решила окунуться в бездонную пучину интернета, и ей повезло. Она выудила оттуда целое богатство – подборку произведений классической музыки. Бетховен, Моцарт, Бах, Шопен, Штраус…