Мир-Цирк (Цирк - 3)
Шрифт:
– Великий Алленби!
– Он обернулся. Хамид смотрел на него выцветшими голубыми глазами. Лицо старого наездника было смертельно уставшим. Великий Алленби, прошу тебя. Если солдаты не придут, цирк погибнет. Мы проработали всего три дня, и трибуны Большой Арены уже заполнены наполовину. Главные номера не могут продолжаться без солдат.
– Ты слышал слова Тайлы. Разве могу я пожертвовать образом жизни целой планеты ради нескольких номеров?
– Я хотел бы задать Великой Тайле вопрос.
– Хамид повернулся к предсказательнице.
– Великая Таила, как могут несколько солдат, пришедших в мой цирк,
Таила закрыла глаза:
– Я вижу то, что вижу. Алленби встал:
– Итак, если других вопросов нет...
Хамид тащился на своих костылях, пока не увидел огни Большой Арены. Он стоял перед входом для зрителей и не мог заставить себя войти. Стоя один в темноте, старик слушал играющую на Арене музыку. Он видел, как прискорбно мало посетителей расхаживают по главной улице, заглядывая в ларь ки и палатки, читая надписи и слушая зазывал. Придорожные номера тоже приходят в упадок. "Но, - подумал Хамид, - для них это пустяки. Когда цирк умрет, они, как и раньше будут выступать на площадях и у огней. Но для нас..." Он подошел к входу и мгновение смотрел на Тессию и ее партнеров, парящих высоко над манежем. Отвернулся. Для них не будет завтра. Когда с Арены донеслись приветственные крики и аплодисменты, Хамид поднял голову. И увидел палатку предсказательницы. Внутри женщина в голубой мантии раскладывала пасьянс, не обращая внимания на шум и музыку. Хамид задумался, покачал головой и снова задумался. Все было так просто. Причмокнув губами, он перехватил костыли поудобнее и вскоре исчез в темноте.
– Великая Таила.
– Хамид склонил голову.
Старая предсказательница прищурилась на него со своего места у стола, потом кивнула.
– Входи, Хамид. Присаживайся.
– Старик проковылял в темную комнату, прислонил костыли к стене и опустился на единственную подушку перед столом Тайлы. На столе стояла масляная лампа, единственный источник света в комнате.
– Что привело тебя?
– Меня привело твое всесилие.
Она прочитала взгляд старика, и увиденное ей не понравилось.
– Говори яснее, старый наездник.
Хамид кивнул:
– Капитан-предсказательница не понимает. И я не понимал.
– Что?
– Алленби был прав, когда говорил, что ты можешь все, что могут делать машины капитана, и к тому же быстрее.
– Хамид ухмыльнулся.
– Но наш Государственник недооценил тебя.
– Выкладывай, зачем пришел, Хамид.
– Великая Таила, ты можешь то, чего не могут машины капитана.
– То есть?
– Ты можешь лгать.
Лицо Тайлы застыло.
– Я сказала то, что видела. Если бы все эти солдаты и прочие пришли на Момус, они бы поглотили нас. Нам, нашему образу жизни, пришел бы конец. Это правда!
Хамид кивнул:
– Частично. Но все эти солдаты находятся на орбитальных базах и станциях. Нашему образу жизни они не угрожают.
– Нет!
– Таила покачала головой.
– Они должны оставаться там. Мы будем в безопасности, только если они не будут посещать Момус - никто из них.
Хамид потер подбородок:
– Таила, каким ты увидела цирк, если солдаты будут посещать нас? Ты увидела, что цирк возродится, не так ли?
Таила закрыла глаза:
– Я устала,
– Ты увидела, что он возродится.
– Да!
– Это прозвучало так громко, что Таила сама вздрогнула.
– Да, но только среди многого другого...
– Ты увидела наездников, канатоходцев, воздушных гимнастов, номера с крупными животными и хищниками, такими, какими они не были уже много лет: звезды манежа, гвозди программы...
– Хамид, не только это.
– Да, ты увидела не только это, Таила. Ты увидела, как предсказатели прячутся в палаточках в стороне от главной улицы: второстепенные номера. Гадать по руке и картам, говорить деревенщине то, что они хотят услышать.
На глазах старухи замерцали слезы.
– Старик, Алленби будет слушать только меня.
– А что, если я пойду к твоей дочери Салине? Ее уважают. Что увидит она? Что, если я обращусь ко всем великим предсказателям Момуса? Алленби не поверит капитану, но поверит он десяти, пятидесяти, ста предсказателям?
– Они увидят то же, что и я.
Старик пожал плечами:
– Может, и нет. Они моложе. Возможно, они увидят больше второстепенного номера.
Таила засмеялась:
– Ну и что же, по-твоему, они увидят, старый наездник?
– Думаю, они увидят, что со времен заселения Момуса предсказательство изменилось. Наездники, воздушные гимнасты, дрессировщики - мы те же, какими были. Но предсказатели изменились. Они выросли. Богатые предприниматели, мужчины и женщины, приходят к твоему столу, чтобы узнать будущее и составить планы. Вы переросли цирк. Думаю, они увидят это.
Старуха нахмурилась, потом пошарила под столом и вытащила прозрачный стеклянный шар. Положила его на стол и подкрутила лампу. Всего мгновение вглядывалась она в глубины стекла, потом закрыла глаза и кивнула:
– Я не заглянула за пределы этого видения. Пойми мою преданность предсказателям, Хамид. Я увидела это и...
– И солгала!
– Хамид ухватился за край стола и встал. Он взял костыли, приладил их под мышки и повернулся к Тайле.
– Ты скажешь Алленби?
Таила посмотрела в сердитое лицо старика:
– Да, я скажу ему.
– Хамид заковылял к двери.
– Хамид!
Он повернулся и посмотрел ей в лицо:
– Да?
– Мне стыдно. Но сегодня вечером у Алленби я видела старого калеку, готового уничтожить весь народ, только бы посадить сына на коня. Разве мой позор больше, чем его?
Хамид посмотрел на старуху, потом опустил голову:
– Нет, Великая Таила. Ты разобралась в моей душе лучше, чем я сам.
– Это мое ремесло.
Хамид посмотрел на нее и улыбнулся:
– Я должен тебе за визит?
Старуха улыбнулась и покачала головой:
– Нет, Хамид. По-моему, мы в расчете. Ты должен идти?
Хамид рассмеялся.
– Да. Хочу напиться как лошадь.
Алленби простился с Куулисом, Инспектором манежа, и оглядел трибуны, заполненные Егерями, штатскими и толпами возбужденных детей, смотрящими вокруг широко открытыми глазами. Арена была ярко освещена восемью прожекторами, предоставленными генералом Кааном взамен масляных ламп, а музыканты на оркестровой площадке играли энергичный марш, готовясь к параду-алле. Подошел Дисус, главный советник Алленби, и тоже остановился возле Арены.