Мир фантастики 2014. День Десантника (сборник)
Шрифт:
– Если бы имели – зал снесло бы взрывом, а нас завалило обломками!
– И какого чёрта вы их тогда с собой носите?
Награждённый полными недоумения взглядами, я пожал плечами. Военную логику мне никогда не понять, и хорошо, что теперь не нужно строить из себя всезнающего командира. У Тихони было ранение руки категории «жуть», а по-военному «легкая царапина», которую уже принялся обрабатывать медкомплекс.
– Где эта… принцесса? – поинтересовался я.
Тихоня мотнул головой в сторону массивных дверей на противоположной стене зала. На вид вроде бронированные, но до сейфа Мастера
– Эй, есть там кто живой? – крикнул я прямо в раскаленную щель. – Давайте открывайте скорее.
– Не дождешься, ардорианский ублюдок, – донеслось с той стороны. – Таким фокусом нас не проведёшь!
И тут меня накрыло. Меньше чем за минуту я высказал всё, что думаю о военных Сирано и королевских гвардейцах в частности, практически не переводя дыхание.
– А теперь мы берём раненых и уходим, кретины! Если у вас есть связь с планетой – попрощайтесь и передайте родным, чтобы начинали учить ардорианский!
Я действительно развернулся, но двери за моей спиной разошлись, и в зал вывалилась парочка гвардейцев, прикрывающих молодую девушку. Оба телохранителя были ранены, но если один держался довольно бодро, то на лице второго не было ни кровинки. Наследница тоже была бледна, но видимые повреждения на ней отсутствовали.
– Кто вы такие? – задал резонный вопрос тяжелораненый гвардеец.
– Космический десант Звёздной Федерации! – соврал я, не моргнув и глазом.
Телохранители подтянулись и даже попытались отдать честь. Я пресек эти ненужные сейчас расшаркивания и вручил каждому по медкомплексу.
– А теперь лучше убраться отсюда поскорее.
– Нам двоим нужно остаться здесь, – помотал головой гвардеец. – От самых покоев мы отступали, задраивая за собой шлюзы, но надолго ардориан они не остановят. Это была лишь малая группа, основные силы прорвутся сюда с минуты на минуту. Виктория пойдёт с вами.
– Отлично, мы ведь за ней сюда и шли!
В глазах девушки блеснули слёзы.
– Леонардо…
– Так надо, – отрезал гвардеец и надел на меня свой тяжелый медальон. – Теперь на тебе, воин, лежит ответственность за сохранение королевской семьи!
«Интересно, приятель, а ты отдал мне эту побрякушку, если бы узнал, что я полчаса назад эту самую королевскую семью ограбил?»
Но то, что эти двое оставались на верную смерть, чтобы выиграть нам хоть немного времени, внушало уважение.
– Мы сохраним вашу принцессу, чего бы это нам ни стоило! – пообещал я.
– Поспешите!
Зал мы покинули в смешанных чувствах, принцесса давилась рыданиями, но старалась держаться. Умник, увешанный оружием, пошёл первым, за ним я с Лисой на руках, а замыкали процессию Тихоня и Виктория. На фрегате уже воцарилась оглушительная тишина, изредка прерываемая одиночными выстрелами. Теперь все победители, не занятые разграблением, ринутся на наши поиски.
К тупичку мы вылетели чуть ли не бегом, но снова опоздали. В проёме, за очередным гермозатвором, ничуть не скрываясь, стояли ухмыляющиеся ардориане. Пятеро или шестеро, я толком не разглядел, потому что увидел перед ними безоружную Милашку со связанными за спиной запястьями. Из горла вырвалось яростное рычание,
– О, какой грозный, – усмехнулся самый крупный из штурмовиков. – Прямо дрожь по телу. Бросайте свои игрушки, иначе ваша подружка сдохнет первой!
Его лицо покрывала густая сеть ритуальных татуировок, а в руке был усыпанный драгоценными камнями пистолет. Должно быть – офицер, или как там у них…
Можно было бы отпрыгнуть за створки гермозатвора и оказать сопротивление, но с первым же выстрелом Милашка погибнет. Умник, не сводя с неё глаз, медленно сбросил с себя всё оружие, за ним последовали Тихоня и Виктория. Я снова зарычал, уже от безысходности.
Ардориане расслабились, некоторые даже перестали целиться в нашу сторону. Безобидно мы, должно быть, смотрелись – кучка перепачкавшихся в крови подростков во главе с рычащим неудачником. Милашка продолжала жалобно всхлипывать, при этом её глаза оставались абсолютно сухими, но на эту деталь штурмовики не соизволили обратить внимание.
– Так-то лучше, – хмыкнул офицер и связался с командованием. – Наследница у нас! Вы что-то говорили о вознаграждении?
Я судорожно пытался найти выход из этой ситуации, но в голову ничего не приходило. Тем временем Милашка и Умник, не отрываясь, нежно смотрели друг на друга несколько бесконечно долгих секунд. Между ними было то, что за неимением других синонимов мы называем любовью, я понял это слишком поздно. Они молча простились и начали действовать одновременно.
Всё последующее заняло мгновенье, навсегда отпечатавшееся в моей памяти. Милашка освободилась от пут и, не вставая с колен, потянулась к поясу офицера, на котором висела уже знакомая мне плазменная граната, а Умник с места рванул к терминалу шлюза. Не имея возможности ни помочь им, ни помешать, я просто ничком повалился на пол, закрыв своим телом Лису.
Ардориане, открывшие беспорядочный огонь по Умнику, слишком поздно среагировали на освобождение девушки, и та успела активировать гранату. Оглушительный взрыв, несмотря на закрывшийся перед нами гермозатвор, казалось, содрал с моей спины кожу. Я несколько секунд беспомощно лежал, думая, что смерть, наконец, придёт и за мной, но она не спешила. Пришлось подниматься.
В голове стоял настырный звон, а перед глазами всё плыло, как после сильной дозы алкоголя. Первым делом я проверил медкомплекс Лисы и убедился, что она по-прежнему жива. Надписи плясали, будто на поверхности воды, но почти все огоньки приборчика были зелёными.
От спасшего нас гермозатвора остались лишь одни раскалённые металлические лохмотья. Невдалеке, у самого терминала, на спине лежал Умник с застывшей на губах улыбкой. Я на четвереньках подполз к нему, но жизнь уже покинула расстрелянного парнишку, и его душа соединилась с любимой где-то там, в лучшем мире…
Мне очень хотелось в это верить.
– Командир, у вас осколок в спине!
Слегка помятые Тихоня и принцесса понемногу приходили в себя. Эта парочка находилась дальше всех от эпицентра взрыва, и досталось им меньше. Удивительно, что, несмотря на контузию, я продолжал слышать. Видимо, закрытый шлем «хамелеона» напоследок сослужил мне ещё одну добрую службу.